Страница 21 из 139
Нет, что бы ни было, на сей раз Юрка собирался действовать без всяких там умозрительных отклонений. Он поступил в распоряжение Коли, к которому его послал Генрих Птицын, и должен выполнять все его приказы по-военному, то есть беспрекословно, точно и в срок.
От всех этих сомнений и размышлений Тарана отвлек очередной телефонный звонок.
- Есть изменения, - объявил Коля, и голос его показался Юрке каким-то необычным, не то усталым, не то нервным. Было такое ощущение, что этому Коле жутко надоели все эти вводные и он чувствует какую-то неловкость перед Тараном.
- Какие? - спросил Юрка тоже с явной досадой, потому что был уже не так далеко от цели поездки. Оставалось сделать пару поворотов - и через пять минут "девятка" уже заехала бы в подземный гараж по пандусу.
- Выбирайся на Ярославское шоссе! - все тем же странным голосом приказал Коля. И отключился.
Таран едва удержался от мата в присутствии дамы. Он только что проехал цирк на Цветном бульваре и "Кодак-Киномир" (некогда просто панорамный кинотеатр "Мир"). Посмотрев по карте, Юрка понял, что ехать надо в обратном направлении и очень далеко, ибо надо было сперва каким-то образом развернуться, добраться до проспекта Мира, а дальше пилить - аж в район ВВЦ, или, как его именовал по старинке Коля, ВДНХ. Именно где-то там проспект Мира превращался в Ярославское шоссе, по которому в принципе можно не только до Ярославля, но и до Архангельска доехать.
- В чем дело? - довольно равнодушно спросила Аня, когда Юрка с явным раздражением, хорошо читавшимся на физиономии, развернул машину в обратном направлении. - Вам новое цэу дали? Вернуть на место?
- Не знаю, - пробормотал Таран. - Все может быть... Он и впрямь подумал, что, возможно, этот самый Коля получил указание все прекратить и оставить Аню в покое. Ведь ясно, что Коля - не шибко большой человек. А какие-то люди покрупнее, между которыми шло соперничество, договорились по-хорошему, сторговались и решили, что фирма, поручение которой сейчас выполняет Таран, отдает Аню своим конкурентам за какую-то энную сумму наличными, пакет акций чего-нибудь прибыльного, виллу в Майами или какую-либо иную компенсацию.
Конечно, такие дела небось на ходу не решаются, но кто его знает, сколько времени шли переговоры до этого? Может, то, что Юрка все-таки сумел посадить Аню в "девятку", сыграло роль решающего аргумента. Возможно, эти банды ходили вокруг Ани, сторожили ее друг от друга, наблюдали за ней, а боссы в это время торговались, кому что и кому сколько. Потом те, кому помогал сейчас Таран, решили ввести в игру человека со стороны, способного увезти девушку без большого шума и драки. Небось уже сообщили боссу, а тот порадовал партнера по переговорам. Соответственно торг пошел по-иному, и "тем", должно быть, пришлось поскорее соглашаться на предложения Юркиных нанимателей, чтоб те не выдвинули еще более невыгодных условий...
Таран поймал себя на мысли, что в очередной раз ударился в предположения и домыслы, причем без каких-либо достаточно веских оснований. Мало ли почему понадобилось менять маршрут? Может, там, в подземном гараже, менты появились или просто подозрения возникли, что эта точка засветилась? Или, может быть, Юрке просто надо покружить по городу, а его "хозяевам" убедиться, что за ним никто не приклеился. Наконец, Тарану могли сперва указать подземный гараж в качестве ложного конечного пункта, а на настоящий вывести только тогда, когда поняли, что он играет честно и везет свою пассажирку туда, куда сказали.
Нет, с этими размышлениями, которые сбивают с панталыку и дергают за нервишки, пора было заканчивать. Юрка даже пожалел, что не является тем боксером из анекдота, который считал, будто голова нужна, "чтоб в нее есть". Тому было бы сейчас попроще. Правда, навряд ли Аня села бы к такому в машину...
Кое-как Таран выбрался на проспект Мира, втиснулся в катящийся по нему автомобильный поток и второй раз за сегодняшний день прокатился через площадь Рижского вокзала, только уже не поперек, а вдоль. Дальше он вымахнул на Крестовский путепровод и довольно быстро доехал до гостиницы "Космос". Поскольку об этой гостинице шла речь во время инструктажа, который выслушал Таран, то у него было ощущение, что Коля должен позвонить еще раз и указать точно, где тут припарковаться.
Коля действительно позвонил, но дал совсем иную команду:
- Жми дальше. Я скажу, где остановиться.
Таран удивился. Но не тому, что Коля распорядился ехать дальше по Ярославке, а тому, что он не спросил, где Юрка находится. У "Красносельской" он тоже так говорил, будто наблюдал за Тараном непосредственно, но там, как представилось Юрке, ему доложили те соглядатаи, которые "вели" по метро Аню. Получалось, что за Тараном сейчас стеклят с какой-то машины. Наверняка они его сопровождали всю дорогу.
Черт их тут разглядит, в этой куче автомобилей!
Тем не менее он поехал дальше. Аня и ухом не повела. Вопросов больше не задавала, сидела спокойно, положив на колени сумочку. Хотя вообще-то Юрка на ее месте проявлял бы больше беспокойства за свою судьбу. Тем более, что она, похоже, знала о причинах своего "похищения" гораздо больше, чем Таран. Неужели она действительно так уж убеждена, что у нее есть какие-то шансы поторговаться с Юркиными "хозяевами"? Неужели не понимает, что если то, что она говорила Тарану, верно, то эти ребята просто вымотают из нее ее "знания"?
Впрочем, Юрка и сам за себя беспокоился. Угроза быть урытым для "обеспечения конфиденциальности" казалась Тарану все более реальной. Причем все предыдущие возражения против этой "гипотезы", которые у него сформировались в течение предыдущего часа, казались ему все более шаткими. Вплоть до того, что он перестал считать невозможным даже подставу со стороны Птицына. В конце концов, чужая душа потемки, а Юрка вообще-то знал о деятельности Генриха Птицелова довольно много. Во всяком случае, намного больше, чем прочие "мамонты" из рядового состава. И кто его знает, не счел ли благодетель, что эти знания могут отрицательно сказаться на жизни отряда и ЧОП "Антарес"? Пристукнуть Юрку в родной области, может, и нежелательно. "Мамонты" могут задуматься и о своих личных судьбах, а имидж "строгого, но справедливого" полковника может поколебаться. Иное дело, если Таран погибнет в Москве, в "командировке". Это будет подано как "несчастный случай на производстве", от которого никто из "мамонтов" не застрахован. Речь на могиле, оркестр, слова утешения Надьке... Тьфу!