Страница 71 из 147
Сны, подобные тем, которые сегодня мучили Олега и заставили его проснуться посреди ночи, снились ему частенько. Иногда они не отпускали его по нескольку часов, перемежаясь с пробуждениями, когда явь казалась страшнее сна. Лучше бы там у плетня, столкнувшись с тем бородачом, он опоздал, не успел нажать спуск первым! Или остался под рухнувшей стеной расплкющенным. Но он был обречен жить... Если бы не девчонки, то он сейчас простился бы с этим домом, квартирой и жил бы в доме-интернате, где такие же бесхозные несамостоятельные калеки.
Да, сейчас они есть. Три очень разных, непонятных и вечно ругающихся существа, которым он - совершенно никчемный! - зачем-то нужен. Ладно бы в прежние времена пионерское или комсомольское поручение выполняли (хотя кто их тогда от души выполнял?), но ведь сейчас никто таких поручений не дает. А материальный интерес самый мизерный. Пенсия Олега - ерунда по сравнению с однодневным заработком Эли в "Береговии". Квартира могла бы ей перейти лишь после брака, а она о росписи и речи не ведет. Ладно, Эля, может, выжидает. А эти две маломерки, чего они здесь тусуются? Неужели в городе нет парней с руками и с ногами? Или тоже квартиру нацелились разделить? Давно пора бы понять, что без толку с Элей соревноваться. Но они, похоже, и не очень соревнуются. Они хоть и взбрыкивают, хоть и огрызаются, но непримиримости в этом не чуется. Покричали, потопали ножками - и опять все тихо, не разлей вода.
Олег прислушался. В квартире было тихо. Эля должна была сегодня идти на ночное дежурство в больницу. Обычно в таких случаях за нее оставались Лида с Ларисой. Сегодня он заснул довольно рано, когда Эля еще не ушла. Все трое сидели на кухне, пили чай и рассказывали анекдоты. Под их хохотунчики он и заснул. Надо снова попробовать заснуть.
Но сон не шел. Да и не хотелось Олегу туда, в забытье, где может привидеться всякое, живое и мертвое, смешанное в кучу, а оттого еще более страшное. Например, тот бородач, которого он сегодня уже видел в кошмаре, или двое растерзанных взрывом солдат, с которыми он всего за минуту до того мирно беседовал.
Тошно, больно и противно было все это вспоминать, ворошить, бередить недавнее. Олег даже застонал как-то непроизвольно, хотя физически ничего уже не болело.
В соседней комнате сразу отреагировали. Заскрипел диван, чьи-то ноги зашаркали по полу, отыскивая шлепанцы, потом послышались шаги. На пороге Олеговой комнаты появилась Лида, запахнутая в коротенький халатик.
- Олежек! - позвала она. - Тебе плохо?
- Сон дурной увидел. И вообще не то что-то...
- Водички попить не дать?
- Не надо, а то утку... - Олег постеснялся продолжать, но Лида и так догадалась. Забрала, вылила, ополоснула, хотела подложить на место. Но Олег остановил:
- Не надо. Лучше побудь со мной.
- Олег, два часа ночи. А мне завтра с Лариской к восьми на работу.
- Ты просто приляг рядышком. Мне страшно одному... Честно.
- Отчего страшно?
- Да все кажется, будто совсем один.
- Что ты! Нам Элька сказала, чтобы с тобой сидели, пока она не придет.
- Лариска тоже здесь?
- Да куда она денется! Тут, дрыхнет, конечно...
Как раз в этот момент зашаркали шаги и появилась Лариса.
- Ничего я не дрыхну. Ты, Лидка, когда слезаешь с кровати, обязательно меня пяткой задеваешь. Тут подрыхнешь...
- Ну и что? Повернулась бы на другой бок и сопела бы дальше во все дырки, - явно неприязненно произнесла Лида. - Чего пришла?
- Захотела - и пришла. Тебе-то что не спится?
- Олежка стонал, я думала, помочь надо.
- Знаем мы, чем ты ему помогать собралась, - хмыкнула Лариса.
- Девчонки, - сказал Олег, - у вас разговор какой-то чудной. Как будто меня нет и я ничего не слышу. Вы скоро совсем как Элька станете.
- А что Элька? Элька вся в деньгах. Мы получку по три месяца ждем, то пол-"лимона", то триста тыщ, а она за один вечерок больше гребет, - сказала Лариса.
- Чего ж вы с ней не пойдете?
- Мордами не вышли, ноги толстоваты и коротковаты, - хмыкнула Лида. - Да и вообще деревня.
- Пошли спать, - зевнула Лариса, - скоро три часа. А нам в семь вставать надо.
- Иди, - сказала Лида, - а я здесь останусь. Меня Олежка просит рядом полежать. Ему страшно.
- Ладно, - с заметным раздражением произнесла Лариса. - Стереги. Все равно завтра в семь подниму.
И, сердито посапывая, удалилась в соседнюю комнату. Скрипнул диван, улеглась, стало быть. А Лида осторожно, скинув халатик, залезла под одеяло к Олегу.
- Тепленькая... - прошептал тот, ощутив обрубком левой ноги пухлость девичьего бедра сквозь тоненькую шелковую ночнушку. - Даже горяченькая... Знаешь, я ведь никогда с девчонками не спал. Никогда!
- И с Элькой?
- С Элькой тоже. Думали ведь, что поженимся, только целовались. Хотели, чтобы после свадьбы, после венчания, чтобы не просто... А получилось все не так. И уже не переиграешь.
- А теперь тебе хорошо с ней? - полюбопытствовала Лида, теснее придвигаясь к Олегу.
- Приятно... Но это не то. Это ее каприз, прихоть.
- Конечно, она ж немного не в себе. Она чем-то колется иногда.
- Правда?
- Ну, это я наверняка не знаю, - Лида испугалась, что говорит лишнее. Просто иногда она бывает такая, будто под кайфом.
Олег потянулся к ней култышками рук, Лида порывисто привлекла его к себе, прильнула всем телом, припала к губам. Надолго...
- Сердечко бьется, - прошептал Олег, ощущая, как жаркие волны катятся по телу, заставляя забыть и об увечьях, и о болях душевных. Губы-то не отняли у него! И он торопливо, будто боялся, что отнимут, стал целовать Лицу. В глаза, нос, щеки, уши, шею, плечи...
- Сумасшедшенький... - прикрыв ресничками глаза, прошептала она. Жадненький...
А Олег пытался подцепить "клешнями" бретельки ночнушки, спустить их с округлых плечиков, добраться до нежных и упругих грудок. Они лежали на боку, и сделать это ему было не так-то просто.
- Подожди, - шепнула Лида, - я сама сниму...
- Не-ет... - прохрипел Олег. - Я сумею!
- Тогда давай сядем, так сподручнее...
Олег уперся одним локтем в подушку, уцепился другой "клешней" за одеяло и со скрипом зубовным сел, опершись спиной на стену. Лида уселась напротив и помогла ему просунуть культи под подол ночной рубашки. Олег потянул его вверх, Лида подняла руки, и шелковая ткань, соскользнув с тела, упала во тьму.