Страница 81 из 118
«Все всё знают, все обо всём догадываются, один я, как робот – куда сказали, туда и пошел. Все мной крутят. Все, кому не лень. А я что? А я тоже хотел сюда попасть, только один, без сауроновцев этих, чтобы Чёрного дрона найти и... себе забрать. А что? Моя добыча. Я его увёл, следовательно он мой».
«Ну, вот! Опять начинаю делить шкуру неубитого медведя! – с неудовольствием подумал он. – Ещё никто не разобрался, что это такое – Чёрный дрон, а я уже хочу его увести».
И ещё подумалось ему, что ничего серьёзного и ничего сногсшибательного в этом процессоре может и не быть. Может просто он сам чего-то недопонял и сам неправильно интерпретировал обычные факты во время тогдашней стрессовой ситуации – погоня и всё такое с ней связанное вовсе не способствует точности и логичности мышления. Как, например, это часто бывает со свидетелями появлений НЛО, когда за них принимают кого угодно и что угодно. От стаи уток до света Венеры преломлённого атмосферой на утренней или вечерней заре. Вот и в его случае, что-то он за что-то принял и сразу, впопыхах наделил ИИ процессора разумными свойствами! Шокировало его, видите ли, то, что дрон с ним заговорил, и он его сразу же чуть ли не за человека посчитал. Что же теперь, раз турникет на проходной с ним разговаривает, то уже и разумный он, что ли? Типа, теперь зло пинать его уже не стоит, а нужно вежливо уговаривать пропустить и слёзно умалять, не делать отметки в табеле об опоздании. Чушь ведь! Вот и поведение Василия Васильевича эти его сомнения подтверждает. Словно он не совсем поверил его рассказам и решил, проформы только ради, спустить всё дело на тормозах, чтобы не дай бог не навредить любимым клиентам и не помешать им получать удовольствие от Игры. В рамках правил и на фундаменте договорённостей.
Зато про «головоглазов» этого никак не скажешь, они очень серьёзно относятся к происшествию. Даже слишком серьёзно. Это видно по их чёткой организованности и слаженности действий. И по количеству привлечённых для этой миссии сил – вон, два офицера и больше десятка бойцов уже задействовано. И ещё сколько-то на подходе. И все чего-то выжидают. Чего? О чём шушукаются офицеры и чему они так открыто радуются? Тому, что его в ловушку заманили?
«Так зачем же я им нужен? – подумал он. – Что я такого особенного могу знать? Где мой модуль, в котором беглец находится, я не знаю. Чем его приманить, понятия не имею. И никакими необычными способностями в поимке удирающих прототипов не обладаю. И зачем тогда я им так необходим? Дрон в конце концов их. Значит, они лучше меня должны знать, куда его понесло, пусть даже и в моём корпусе. Может, Василий Васильевич сообщил им о том, что Черный условился со мной встретиться? Но ведь ничего конкретного в этом условии нет! «Найдём тебя позже»! А когда и где – неизвестно».
«Но вот что интересно, – думал он дальше, – а всё-таки, почему этот Чёрный связанный тогда был? Да ещё с переломанными ногами. Такое чувство, что он от них постоянно бегает. А они его постоянно ловят. Он удерёт, а они поймают. И ноги ему – хрясь! Чтобы неповадно было бегать. Он удерёт, а они – хрясь! А он очухается и... и тому подобное. Такая вот у этого ИИ улучшенная логика, что «головоглазы» ему в упор не нравятся, вот он от них и сбегает. Да-а... Я бы на его месте, тоже от них сбежал. Что мы, кстати, с ним дружно и сделали тогда».
«Стоп, – его неожиданно осенило, – а почему у него корпус военный был? Я ведь так и решил тогда, что дрон-то военный. То есть уже точно корпус не их, поскольку вояки корпусами не разбрасываются. Наоборот очень строго следят за утечками технологий. И если бы что-то было не так, то «хрясь» было бы «головоглазам». Но Василию Васильевичу они убедительно доказали, что как раз тут всё в порядке – модуль принадлежит именно им. А он, значит, поверил, и сразу направил меня сотрудничать. А я так сразу, дурак, и пошёл. Ой, какой же я тупой... Ведь это враньё, шитое белыми нитками! Причём врут все. И «головоглазы» врут, и Василий Васильевич, и Педро. И Карчмарь?»
«И ты врёшь, – сказала его совесть, – ты ведь только и ждёшь, чтобы самому спереть этого крутого Чёрного дрона себе, и слинять с ним подобру-поздорову. Не так?»
«Да, так! Чёрт, всё именно так и есть. Но это сейчас не самое главное. Самое главное – зачем я нужен этим козлам? Всё-таки Педро гад, мог бы что-то и объяснить, вместо того, чтобы умные рожи корчить. И Василий Васильевич гад – подставляет меня по полной программе. А я дурак. В Штырлица заигрался, твою медь».
И тут Алекс неожиданно обнаружил, что вокруг началась, какая-то суета, какие-то нервные перемещения и перестановки. Все прекратили переговоры и стали торопливо выстраиваться в какой-то порядок, в какое-то подобие шеренг. Сверху обрыва, юзом, скатился траппер и подбежал к Базуке:
– Идут! – и спрятался за ряд бойцов.
И все замерли в поспешно сформированном неровном строю, глядя вверх на гребень обрыва. Алекс, не понимая, что происходит, тоже посмотрел наверх. Там, между несущими полусгнившими деревянными столбами от сорванного проволочного заграждения, синхронно вышли и встали на краю два средних голенастых разведчика типа «раптор» с тонкими пиками в руках и огненными глазами во лбу. Они остановились и замерли, приставив пики к ногам, словно по стойке смирно. Затем, симметрично от них по краям, вышли четыре тяжелых боевых дрона «тигр», с мощными алебардами на плечах. Они также остановились, взяли оружие наизготовку и замерли как в почётном карауле. Затем посредине между ними, медленно и величественно, словно гигантская Луна из-за горизонта, выплыл огромный, бледный дрон, вылитый гигантский бледный паук. Выплыл и остановился. Неторопливо и высокомерно всех оглядел своими выпуклыми, с красным отливом, линзами глаз. Базука Билл, суетливо, на полусогнутых, оскальзываясь на осыпи, зашуршал к нему навстречу.