Страница 56 из 186
- Энджел... - пробормотала Мэри, и я почувствовал, что она перестала вырывать руки. - Отпустите...
- Ну не лишайте меня этого удовольствия! - попросил я. - Когда еще попадутся мне такие милые ручонки!
Пользуясь тем, что Мэри не вырывается, я отпустил левую руку и чуть-чуть сдвинул рукав ее рубахи. Поцелуи, словно горох, высыпались на обнаженную кожу - от запястья до локтя. Не давая ей опомниться, я отпустил правую руку, схватил левую и повторил ту же операцию.
- Вы чудовище, Энджел... - пробормотала Мэри. - Вы нахал, негодяй, убийца...
Все это говорилось с придыханиями, со вздыманием груди, и у меня не было сомнений, что я на верном пути. Мои руки оказались у нее на талии, и я мягко привлек ее к себе. Сопротивления не было, но губы ее по-прежнему бормотали мне нехорошие слова:
- Ненавижу всех мужчин... Грязные скоты и вонючки... Небритые рожи!
- А мне нравятся небритые женщины, - сказал я, после чего с нежностью, которой не испытывал и к матери родной, коснулся губами темного пушка, росшего над верхней губой Мэри. Я поцеловал ее в уголки рта, в ложбинку под носом, в рдеющие горячие щечки, в испуганно блеснувшие и закрывшиеся глаза. Дьявольски приятно было ощущать, как она трепещет, как дрожит все ее большое, крепкое, но все-таки женское тело.
Пальцы мои пробрались под рубаху, легли на ее гладкие горячие бока, скользнули по влажной, шелковистой коже.
- Сумасшедший... - шепнула она, и ладони ее уперлись мне в живот, но... неожиданно соскользнули и оказались у меня за спиной, на моих лопатках.
- Какое все жесткое, грубое... - проворчала она. - Нарастил мышцы, обормот!
За это я наказал ее еще одним поцелуем в губы, на сей раз крепким, сильным, всосавшим ее язык ко мне в рот. Она обмякла, держась обеими руками за мою спину, а мои пальцы, воспользовавшись моментом, очутились у нее в трусах, на крепких, крупных и прохладных половинках зада.
- Бесстыдник! - прошептала она, делая какую-то попытку вырваться, но, по-моему, чисто демонстративно. Я гладил эту огромную, тяжелую, чуть колышущуюся попку, а спереди меня обдавал жар, исходящий от возбудившегося тела Мэри. Не буду утверждать, что все это было нипочем и мне самому. Штуковина, как видно, не слишком усталая после приключений с Марселой, была готова к новым подвигам. Тоненькие женские трусики были для нее слишком слабой упаковкой, поскольку не доходили мне даже до пупа. Воспользовавшись этим, змей-соблазнитель прополз между резинкой и моим животом, высунувшись наружу. А поскольку Мэри уже прижалась ко мне совсем тесно, то не могла его не ощутить.
- Это... он? - спросила Мэри так, будто не изучала в школе анатомии. Вместо ответа я одним рывком спустил с нее и шорты и трусы. С легким шелестом они упали на палубу, а я с жадностью заелозил руками по ее мягкой спине, добрался до бретелек купального бюстгальтера, развязал их, и купальник вместе с рубахой тоже оказался на полу рубки.
- Нет, нет! - прошептала Мэри. - Тут очень светло...
Я вытянул ее из рубки на залитую лунным светом верхнюю палубу и притиснул к стене рубки.
- Я закричу! - сказала она, обвисая у меня на руках, но мои колени уже втиснулись между ее ляжками.
- Нет! Нет! - бормотала она. - Он не пролезет, он слишком большой! У меня никогда не было мужчин, пусти меня!
Придерживая ее одной рукой, другой я стал поглаживать ей низ живота, ласково приговаривая:
- Маленькая, мохнатенькая... Кисонька моя, курчавочка моя...
Этого хватило. Мэри совсем ослабла, и я, легонько дернув ее за бедра, подцепил рыбку на крючок. После Марселы показалось, что эта дорожка куда более узкая...
- Вошел! - с восторгом в голосе прошептала Мэри. - Он вошел, черт меня подери! Подожди немного, постоим так. Я хочу к нему привыкнуть. Он так приятно греет...
- Послушай, - спросили, - у тебя действительно не было мужчин?
- Нет, только девчонки! И я всегда была за парня...
- Но ведь ты пользовалась вибратором, наверно.
- Да, но это совсем не то...
- Но у тебя нет этого девичьего украшения!
- Я испортила его еще в десять лет сырой сосиской...
От этого сообщения я фыркнул и сделал подряд десять быстрых качаний. Мэри стояла, обнимая меня за спину и опираясь о рубку. Глаза ее были закрыты, рот полуоткрыт, а губы лепетали жадно:
- Еще! Еще! Еще! Еще!
Яхта шла полным ходом, ветер обвевал нас, но не студил страсти. Мэри, внезапно почуяв сладость в собственном естестве, так бухала задом о стальной бок рубки, что я подумал, не будут ли на нем вмятины.
- Ой, жжет! - стонала она. - Жжет! Жжет! Жжет! А-а-а-а-а!
Заорала она так, что у меня зазвенело в ушах, и я испугался, не проснется ли от этого крика Марсела. Впрочем, эти опасения заставили меня интенсивнее приступить к работе, придерживая совершенно ослабевшую и потрясенную Мэри, у которой подгибались ноги. Однако эта интенсивная накачка вновь разожгла уже прогоревший было очаг, и в тот самый момент, когда я хотел отскочить, ощущая, что вот-вот кончу свой нелегкий труд, Мэри опять застонала, по-медвежьи облапила меня и так сдавила, что вырваться из объятий ее мощных рук и ног я не сумел.
- Боже мой! - сотрясаясь от моего последнего натиска, вскричала она. Энджел! Ай-и-ии!
Справедливо решив, что контрацепция - дело добровольное, я подарил Мэри несколько кубиков липкой и тягучей жидкости, которая требует не менее осторожного обращения с собой, чем бензин или нитроглицерин. До нее это дошло не менее чем через две минуты. Когда я осторожно отошел от нее, изъяв то, что принадлежало только мне, а ей было дано во временное пользование, моя осоловевшая от нормального секса лесбиянка бессильно осела на палубу, откинувшись спиной к рубке. Вдруг она вскочила на ноги:
- Что я наделала! Ой! - и загромыхала по трапу вниз. Я побежал за ней, не понимая, что речь идет всего лишь о желании подмыться. С чего-то мне взбрело в голову, что она хочет утопиться, спрыгнув в море с каютной палубы. Я догнал ее в тот момент, когда она остановилась у двери своей каюты и постучала в нее.
- Ты что, - прошипел я. - Тише! Там заперто! Иди в свободную!
Мэри ткнулась в одну, другую, третью дверь - все оказались заперты, и ключей не было нигде.
- Это Марсела, - сообразил я. - Она специально спрятала все ключи, чтобы мы с тобой не пристроились где-нибудь с удобствами.