Страница 45 из 186
В конце концов меня принесли в комнату, где стояли шкафы, столы, стулья и висели какие-то картинки с детьми, одетыми в белые рубашки и красные галстуки, а также большой портрет Ленина. Именно тут мне показалось - разумеется, не младенцу, а настоящему Брауну, - что оба дурацких сна - и первый, и второй есть следствие обучения коммунизму во время подготовки на секретной базе перед десантом на Хайди.
Последним, что я видел во втором дурацком сне, была женщина в темно-синем платье с погонами и черной ушанке с кокардой. Она была большая и толстая. Поговорив с тем полисменом, что притащил меня в ее заведение, она закурила какую-то странную сигарету, набитую табаком лишь на одну треть, пустила облако вонючего дыма прямо мне в нос и начала набирать номер на диске какого-то допотопного эбонитового телефона... И тут я, слава Богу, проснулся.
Новое знакомство
Проснулся я немного раньше, чем Марсела. Усталость ушла, но голод я ощущал очень сильный. К тому же я отчетливо услышал приближающееся гудение лодочного мотора. В плавках и с автоматом я выскочил из своего песчаного лежбища и, пригибаясь, а затем и ползком добрался до кустов. Отсюда, с наивысшей точки островка, я увидел, как к берегу быстро приближается небольшая надувная моторка. Лодка, видимо, отчалила от того самого судна, которое ночью стояло на якоре и светилось огоньками. Теперь, утром, на чуть рябистой, сверкающей под восходящим солнцем поверхности моря, оно было хорошо различимо. Это была прогулочная яхта. Белая, высокобортная, не менее ста тонн водоизмещением, с маленьким вертолетиком на корме. Такая яхта могла бы сделать честь даже самому здешнему диктатору.
Нашего вертолета я не углядел - то ли его накрыл прилив, то ли его просто отсюда не было видно.
Следом за мной, наскоро замотавшись в уже высохший чехол и вооружившись "узи", появилась и Марсела. Лодка между тем уже сбавила ход и вошла в небольшую песчаную бухточку.
Из лодки на мелководье, смеясь, выпрыгнули две девушки: ослепительная блондинка в темно-красном купальнике и крепко сбитая, очень коротко подстриженная шатенка в голубом. Они вытащили лодку на песок и начали выгружать из нее пакеты, надувные матрасы, походную газовую плитку. Обе деятельно принялись за работу: появился тент, раскладные стулья и столик, а затем мой обострившийся нюх уловил запах свежезаваренного кофе, а также тостов - таких ароматных и так нежно прожаренных... что у меня открылось неукротимое слюнотечение.
- Как есть хочется! - простонала Марсела шепотом. - Ей-Богу, я их убить готова, лишь бы поесть...
- Грех, грех великий, дочь моя, - пробормотал я тоном капеллана Смитсона, которого в свое время затащили в один из сайгонских борделей и, напоив, как свинью, подложили к одной общеизвестной красавице по кличке Бледная Спирохета. Впрочем, речь шла не о грехе убийства или о грехе прелюбодеяния. Я имел в виду, что ей не пришлось голодать столько, сколько мне, а потому грех жаловаться на голод.
Тем не менее мы с Марселой скрытно переползли на новую позицию и оказались теперь практически над головами у состоятельных путешественниц. Теперь нам было прекрасно слышно все, о чем они говорили.
- Эта телеграмма тебя огорчила, Синди? - намазывая паштетом ломтик хлеба, произнесла стриженая.
- Да, конечно. Мне кажется, что он не вправе заявлять такое. Я не мешаю ему жить так, как вздумается, - ответила блондинка, прихлебывая кофе, - но это не значит, что он может требовать от меня невозможного и заставлять жить так, как хочет он.
- Попробуй паштет, это невероятно вкусно. И вообще, надо поменьше думать о неприятных вещах, Конечно, жаль, что нельзя оставаться здесь вечно, но неужели мало других островов? Уйдем отсюда на Гран-Кальмаро, там прекрасные пляжи и очень уютные отели, ты развеешься, там масса развлечений.
- Мне не нужны никакие развлечения, Мэри. Мне вполне хватает всего здесь: и пляжей, и моря, и развлечений...
Блондинка взяла свою подругу за руку и прижала ладонь к груди. Стриженая как-то уж очень не по-женски обняла Синди и страстно поцеловала в губы. Ни один мужчина-обольститель не сделал бы это лучше ее.
- Мэри... - расслабленно простонала Синди. - Ты чудо! Ты все понимаешь с полувзгляда... Ну разве этот козел может доставить такую радость?!
Марсела рядом со мной едва не прыснула в кулак:
- Это лесбиянки! - ухмыльнулась она. - Бесплатное секс-шоу!
- Спасибо, я догадался. Но держи язык за зубами. Тихо!
Это было сказано шепотом, но, как видно, какие-то отзвуки долетели до ушей этих извращенок.
- За нами никто не подсматривает? - встрепенулась Синди. - Я, кажется, слышала шепот. Мэри прислушалась и повертела головой.
- Нет, по-моему, тихо. Кому тут быть в такую рань?
Как видно, следом за поцелуем должно было последовать еще более интересное, но на свою беду девицы выдали одну очень важную тайну, которая резко изменила ход дальнейших событий.
- Но может быть, кто-то с моря подсматривает! - упорствовала стеснительная Синди.
- Кто? - с явным раздражением проговорила Мэри, указывая на океан. Смотри: только наша яхта, а с нее подсматривать некому.
Вот это и была та самая тайна, узнав которую я понял, что сейчас любой ценой позавтракаю... Нет, завтракать с лесбиянками я не собирался - до этого еще не дошло, - но вот поживиться с их стола я был очень заинтересован.
- Руки вверх! - я спрыгнул с кучи песка и наставил на обеих свой грозный "Калашников". Следом за мной съехала замотанная в тряпки Марсела.
Визг был такой, что я едва удержался, чтобы не прекратить его автоматной очередью, но ограничился тем, что один раз выстрелил в воздух. Это была заодно и проверка, нет ли кого-нибудь поблизости, в частности, на яхте. Но там никаких движений не последовало, а девицы, убедившись, что автомат стреляет, визжать перестали. И руки подняли, не поленились. Оружия у них не было, и я не стал приказывать Марселе проверить, не спрятан ли пистолет у кого-нибудь в трусиках.
- А ты говорила... - тихо ахнула Синди. - Ну, вот - бандиты...
- Позвольте, - решительно сказала Мэри, держа, однако, руки над головой, по какому праву вы влетаете к нам и наставляете оружие? Мы американские граждане!