Страница 12 из 14
В аэропорту было суетно и немного нервно. Как и во всех других местах, откуда люди отправлялись в дальнюю дорогу: на железнодорожных и автовокзалах, в портах и тому подобном.
Марина уже сдала свой рюкзак в багаж, и теперь они с Артемом стояли в обнимку, прощаясь. Он перебирал пальцами ее волосы, она прижалась щекой к его груди, прикрыв глаза, и гладила его по спине, запустив руки под расстегнутую куртку.
К разговорам о совместном будущем они больше не возвращались. Вообще — с утра и почти весь день в пути до Мурманска — вели себя так, будто им не предстояло расставание (возможно даже — навсегда): шутили, смеялись, обнимали друг друга. С поцелуями дело обстояло сложнее — Артем не хотел оставаться без маски на людях, а целоваться в ней было действительно неудобно.
В аэропорту произошел неприятный инцидент: два мента пристали к Артему, приняв его то ли за террориста, то ли еще за кого. Они всерьез были намерены его задержать, и чтобы как-то все уладить, пришлось предъявить не только документы, но и снять маску. Марина была уверена, что стражи порядка пожалели о проявленной бдительности — при виде лица Артема их собственные знатно перекосились. Они торопливо извинились и отошли в сторону.
Артем молча проводил их взглядом (Марина чувствовала, что он был на взводе), а потом со словами: «Да пошло оно все!» махнул рукой, засунул маску в карман куртки, притянул Марину к себе и поцеловал. Позже он, конечно, накинул на голову капюшон толстовки, стараясь, чтобы тот посильнее закрывал лицо, но выбор между пылким прощанием и своей вечной конспирацией сделал явно не в пользу последнего.
— Они все еще смотрят на нас. Вон, из-за угла выглядывают, — приоткрыв глаза, сказала Марина.
— Кто? — удивился Артем.
— Да менты эти, — вздохнула она.
Он тоже поглядел в ту сторону, куда смотрела Марина.
— Они мне просто завидуют, — с усмешкой заявил он. — О такой барышне, как ты, они могут только мечтать.
— Решил засыпать меня комплиментами? — хитро прищурилась Марина.
— Почему бы и нет? — улыбнулся Артем. А потом, немного посерьезнев, добавил: — А вообще… знаешь, с тобой так уютно и тепло! — Он замолчал и отвел взгляд, решив, видимо, что сказал лишнее — для сегодняшнего дня.
Марина снова положила голову ему на грудь и задумалась. Помнится, Александр говорил ей обратное. Так в чем же была правда? В том, что ее бывший любовник ошибался в ней? Или в том, что рядом с другим человеком Марина и сама изменилась?
— Ты позвонишь мне? — спросила она, когда объявили посадку на рейс. Она тянула с этим вопросом до последнего. Артем не хотел продолжать отношения, а входили ли телефонные разговоры в его планы на будущее, она не знала. И боялась, что его ответ ей не понравится.
— Конечно! — не задумываясь, выдохнул Артем и обнял ее покрепче. — Как доберусь до поселка, сразу позвоню. От Юры, наверное. Ты ведь должна будешь уже быть дома к тому времени. Надеюсь, не разбужу тебя.
— Не разбудишь, — заверила его Марина. — Я буду ждать твоего звонка.
Вымотанная дорогой, Марина, конечно же, уснула. Звонок разбудил ее под утро, когда до подъема на работу оставалась всего несколько часов. Артем, услышав ее сонный голос, не стал разводить долгих бесед. Он узнал, как она добралась и все ли в порядке, и пообещал связаться с ней снова в ближайшее время. Кажется, все возвращалось на круги своя: и жизнь на расстоянии сотен километров, и телефонное общение. И о расставании, окончательном и бесповоротном, речи, похоже не шло. Хотя, впрочем, радужных перспектив совместного будущего не рисовалось тоже.
Понедельник тяжким грузом навалился на плечи. Сказывались усталость и недосып. Но Марина привыкла к вечной утренней разбитости, с которой приходилось тащиться на работу. Куда больше ее тяготило что-то иное, почти неуловимое, — то, что трудно было распознать и определить. Может, дело было в питерском воздухе, таком грязном и тяжелом после хрустально-свежего воздуха северной глуши. В юности, возвращаясь из походов, где удавалось вволю надышаться кислородом в лесах, Марина тоже с тоской вдыхала все эти городские запахи, безнадежно перемешанные с выхлопами автомобилей. А может, дело было в погоде: после искристых белых просторов Кольского полуострова питерская слякоть, грязные тающие сугробы и мутные серо-коричневые потоки воды вперемешку со снежной кашей угнетали.
На работе было не лучше. Впрочем, и не хуже, чем всегда. Разве что, помимо прочего, раздражали сыпавшиеся со всех сторон вопросы о том, как и где Марина провела отпуск, задававшиеся с притворно-искренней заинтересованностью. Ездила на Север, к хорошим знакомым, наслаждалась местной природой, видела альбатросов и Баренцево море, проводила время в уютной домашней обстановке — вот и все, примерно, о чем она рассказывала коллегам, наблюдая как их лица при этом приобретают вежливо-снисходительное выражение. Конечно, разве могут скромные красоты Заполярья составить конкуренцию живописности и оживленности заграничных курортов?
Домой Марина пришла без сил, с твердым намерением завалиться спать сразу после того, как поужинает салатом, купленным в ближайшем магазине по дороге с работы. Но не успела она переодеться в домашнее, как раздался звонок в дверь. Увидев через глазок Александра, она очень удивилась: даже в лучшие времена их отношений он никогда не заваливался к ней, не предупредив заранее.
— Почему ты не позвонил? — спросила она, глядя, как он расшнуровывает свои дорогие лакированные ботинки. — Я вообще могла быть не дома.
— Телефон сел, — развел руками Александр и сунул ноги в предоставленные Мариной тапочки. Она специально держала дома пару мужских — для него. — Решил заехать к тебе — на удачу. А тут смотрю: свет в окнах горит, значит, ты дома.
— То есть о варианте, что я забыла выключить его с утра, ты даже не подумал, — холодно бросила ему Марина и пошла на кухню.
Сколько она знала Александра, он очень заботился о том, чтобы всегда быть на связи. Да и мобильник у него имелся не один. В его историю с разрядившимся вдруг телефоном не верилось. Но Марина не стала ловить его на противоречиях и докапываться до истины — не было на это сил, да и попросту было неинтересно.
— Отчего же? — Александр изобразил праведное возмущение. — Подумал. Но как бы я проверил, так это или нет, если бы не позвонил в дверь?
— И то верно, — вздохнула Марина. — Так что же тебя ко мне сегодня привело?
— Соскучился, конечно! — широко улыбнулся он. — Целых две недели не мог до тебя дозвониться.
— Я вообще-то в отпуске была, — напомнила ему Марина, устало опустившись на табуретку. Она протянула руку за пачкой сигарет на подоконнике. Кажется, в ближайшее время отдохнуть ей не удастся.
— Знаю, — Александр сел напротив, все так же улыбаясь. Его благожелательный настрой настораживал. — Но я же не думал, что ты в своем отпуске пропадешь.
— Я не пропадала. Я просто была в отъезде, — сухо уточнила она, прикуривая.
— Но ты же мне не сказала, что собираешься куда-то уезжать, — пожал плечами Александр.
— Вообще-то и не должна была, — отрезала Марина. — Мы с тобой уже давно не вместе, и я не обязана перед тобой отчитываться. Впрочем, и раньше была не обязана. — Последнее заявление было спорным (все же раньше он являлся не только ее любовником, что обязывало к определенным откровениям, но еще и начальником, что обязывало еще больше), но у Марины оно само собой с языка слетело.
— Но мы же друзья! — мягко возразил он и накрыл своей ладонью ее руку, в которой она нервно крутила зажигалку. — Могла бы хоть словом обмолвиться.
— На счет нашей дружбы — это сомнительное заявление, — сказала она и отдернула руку. Александр сплел пальцы в замок и состроил обиженное лицо.
Некоторое время назад Марина еще тешила себя иллюзиями о том, что они могут стать друзьями, но потом все же поняла, что ошибалась: друг не стал бы говорить и делать тех гадостей, которые частенько говорил и делал в отношении нее Александр. Притом раньше, когда они еще были любовниками, с ним было гораздо проще во многих отношениях, а сейчас он нередко и явно демонстративно старался ей насолить.
— Ты такая дерзкая в последнее время, — отметил он уже без напускного дружелюбия. — У тебя что, кто-то появился?
— Я всегда была дерзкой, — ответила Марина и затянулась сигаретой. — А с тобой — особенно. Мне вообще иной раз кажется, что ты мазохист: столько лет терпишь мой злой язык, и отвадить тебя никак не получается. — Тему с появившимся у нее «кем-то» она решила перевести.
— А надо ли? — Александр вскинул на нее полный надежды взгляд.
— Надо, Саша, надо, — уже откровенно издеваясь, сказала ему Марина и скинула пепел с сигареты.
Она даже глазом моргнуть не успела, как он подорвался со своей табуретки и в одно мгновение оказался возле нее, присев на корточки (опуститься на колени, очевидно, было для него слишком унизительно).
— Маруся, я всегда любил тебя! — пылко сказал он. — И до сих пор люблю! Давай вернем все, как было!
— О, господи! — только и вырвалось у Марины.
А Александр, не теряя времени, полез к ней с поцелуями. Она едва успела кинуть сигарету в пепельницу.
— Саша, перестань! Не сходи с ума! — воскликнула она, упираясь ему в грудь руками и отворачиваясь в попытке увернуться от поцелуев.
— Ну что ты ведешь себя, как недотрога-школьница?! — процедил он, пытаясь сломить ее сопротивление. — Ты же нормальная баба, у тебя секса почти год не было. Не делай вид, что ты не хочешь его! — Он больно схватил ее за запястья и, прижав к стене, полез к ее губам своими. Табуретка надрывно скрипнула и пошатнулась, но устояла.
— Не тебе судить, что у меня было, а чего нет! — выкрикнула Марина и, подтянув под себя ногу, уперлась ступней Александру в живот и со всей силы отпихнула его. Он отлетел к разделочному столу, ударившись о него спиной, — больно, судя по тому, как он взвыл при этом.
— Твою мать, ты что творишь?! — прорычал он.
— А ты?! — Марина вскочила с табуретки и, отпрыгнув от него подальше, вжалась в угол между окном и холодильником. И тут же поняла, какую глупость сделала: надо было либо бежать прочь из кухни (и из квартиры), либо хватать в руки что потяжелее.
— Так значит, у тебя все же кто-то есть! — изобличительно крикнул Александр. Он потирал спину, морщась от боли, и, похоже, больше никаких поползновений в сторону Марины делать не собирался, — зря она только запаниковала. — Это с ним ты весь отпуск миловалась? Где ты его подцепила? И, главное, когда?
— Да тебе вообще какое дело?.. — выдавила Марина, опешив.
— Какое мне дело? — взвился Александр. — Да ты кем себя возомнила? Думаешь, можешь мне месяцами морочить голову, а потом взять и начать трахаться с другим мужиком?
— Морочить голову?.. — Марина ошарашенно похлопала глазами. — Да ты сам ко мне в гости постоянно набивался!..
— Набивался, — самодовольно подтвердил он. — А ты мне не отказывала! Будь я тебе действительно не нужен, ты бы не попивала со мной шампанское и не крутила задом передо мной! Твои игры в расставания, Маруся, я еще готов был потерпеть — но не другого мужика! Это уж слишком, знаешь ли!
Марина смотрела на него широко распахнутыми глазами и не могла поверить, что все это происходит в действительности.
— Выметайся отсюда! — решительно заявила она. — Если через две минуты ты не провалишь из моей квартиры, я вызову милицию!
— Ох, как заговорила! — картинно восхитился Александр. — Осмелела, когда хахаль появился! Только не забудь, что ты всем мне обязана: и карьерой своей, и работой — в том числе и нынешней. Будет тебя этот твой хахаль содержать, когда тебя попрут из журналистики, а?
— У тебя осталась одна минута, — жестко сообщила Марина, скрестив руки на груди.
Внутри у нее все кипело! На каждую его фразу ей хотелось выдать по целой тираде, но ей хватило ума понять, что вестись на его провокации — только зря себе нервы трепать.
Александр смерил ее долгим злым взглядом.
— Ты еще пожалеешь, — бросил он, развернулся и ушел прочь с гордым видом.
Когда хлопнула входная дверь — громко, аж стены затряслись! — Марина прошла в коридор и защелкнула все замки.
Пришлось налить себе виски и закурить еще одну сигарету (прошлая так и истлела в пепельнице).
Это было что-то невероятное! И, что хуже всего, Александр был трезв. Поведи он себя так по пьяни, этому можно было еще найти объяснение. Впрочем, объяснение было и сейчас, но легче от него не становилось.
Все, что Марина до этого момента принимала за ностальгические порывы и попытки наладить дружеские отношения, вместо интимных, оказалось лишь желанием выждать время и вернуть ее в итоге. Впрочем, в одном Александр был прав: пусть задом перед ним она и не крутила, но позволяла себе порой легкий флирт и кокетливые жесты, искренне наслаждаясь тем, что еще имеет некоторую власть над бывшим любовником. Ясно, конечно, что от воздержания он не страдал и потому так долго и терпеливо отирался возле Марины, не предпринимая решительных шагов. Зато теперь каким-то шестым чувством почуял неладное, и крышу у него явно сорвало!
Впрочем, жалеть его Марина не собиралась. Равно, как и беспокоиться о его душевном состоянии. Что ее действительно волновало, так это угрозы Александра касательно ее карьеры. Пусть добиться того, чтобы она осталась без работы — не в «Шарме», так где-нибудь еще — он бы и не сумел, но вот попортить кровь, и немало, мог запросто!
Марина докурила сигарету и подлила себе еще виски. Она повертела стакан в руках, наблюдая как на его стеклянных стенках переливаются блики от ее хрустальной, дававшей яркий свет люстры.
Вот так она и лишилась единственного друга, который имелся у нее в Питере. Пусть даже другом в полной мере его никогда нельзя было назвать.