Страница 86 из 113
- Ты же понимаешь, что эта липа шита белыми нитками, не прокатит. Проверить легко.
- Плохо ты знаешь наше общество. Закинь им такую кость, они ее будут мусолить, пока зубы в порошок не сотрут и не важно, правда это или нет. Тут главное запустить слух.
- Ещё важное. Кожевников удвоил охрану. Держатся в тени, видимо невесту боится нервировать.
- Видишь? Тем более запускай утку. Спокойствия не будет ни ему, ни ей! Журналюги постараются. Всё отбой.
Тимофей Кожевников
Утро ворвалось в сознание спящего мужчины, наглым солнечным зайчиком щекочущим своим теплом смуглое обнажённое, мощное тело спортсмена, попутно перепрыгивая на хрупкий стан золотоволосой девушки, что тихо и размеренно посапывает ему в шею. Лёгкое дыхание, щекочущее волосы на загривке довершает дело, перекочевавшего на стену неугомонного солнечного блика. Проснулся.
Приподнявшись и удобнее пристроив подушку под плечи, в изумлении застываю от открывшегося вида. То ли это игра света, то ли я ещё сплю, но клянусь сейчас вся Сашина фигурка, обвивающая мой торс словно гибкая лиана, как будто подсвечена изнутри цветом медовой патоки.
Лениво разглядываю умиротворённое лицо любимой в ореоле золотой копны волос, что укрыли собою нежные покатые плечи, спускаясь по хрупким лопаткам и следуя вдоль тугой нити позвонков к очаровательным ямочкам, что расположены над упругой попой, ещё ниже по аппетитным бёдрам стройных ног, лишь слегка не дотягиваются к впадинкам под коленями. Я дурею от ее волос! Длинные, шелковистые, слегка вьющиеся на концах пряди так и манят к себе… Захватываю свободной рукой прядку, пропускаю сквозь пальцы, наслаждаясь мягкостью и упругостью жидкого золота.
Моя медовая девочка, такая нежная и в тоже время страстная, хрупкая и сильная, стеснительная и смелая, нетерпеливая и такая жадная к моим ласкам, утомлённая… Залюбил таки. А ведь старался сдерживаться, но не позволила, нежным шёпотом разрушая остатки здравого рассудка. А как тут можно сдержаться, когда тебе в порыве страсти шепчут «нет Тим, не сдерживайся, я не этого от тебя хочу… не сдержанности»?!
Яркие вспышки воспоминаний прошедшей ночи будят в крови, казалось бы укрощённый огонь страсти, плюс к этому неосознанное движение рук спящей Саши просто заставляют взвыть от желания. Издевательство в чистом виде. Маленькая ладошка скользит по кубикам пресса в направлении … Плюс от этого движения та часть длинных прядей, что рассыпались на мне пришла в движение, щекоча внутреннюю сторону бедра одной ноги. Ммать. Н-да Кожевников, у тебя сейчас два выхода: холодный душ или… холодный душ! Саню будить не стоит и так только под утро уснули…
Стараюсь, как можно аккуратнее выбраться из постели и не нарушить сон малышки, но не получается, мешает буквально все: спутанные простыни, закинутая в последний момент на мои колени стройная ножка, длинные пряди волос и тихий хриплый смешок у плеча… Ах, ты ж мелкая провокаторша! Откуда только в тебе это?! Специально раздразнила! Ну, держись шалунья!
С притворным рыком подминаю под себя маленькую соблазнительницу и запускаю руки в расплавленное золото волос, чтобы удержать Сашкину голову в одном положении так, как она отчаянно пытается улизнуть из под меня, брыкается ногами изворачивается и вертит головой в разные стороны заливисто смеясь.
- Тише юла, зачем дразнишься, м? – хриплым от возбуждения голосом шепчу в маленькое ушко, покусывая мягкую мочку.
- Хочется… - не менее хриплым голосом выдыхает моё чудо.
- Хочется ей. Раздразнила, соблазнила, добилась своего? – допрашиваю, разглядывая в фиалковых глазах пляшущих чертят. Малышка в ответ мурлыкает что-то на подобии «мммугу» и прикусывает ярко-малиновую сочную нижнюю губу, активно делая вид, что отталкивает меня руками. Одним словом, кому-то поиграть приспичило. Хорошо, девочка моя, поиграем. Желание беременных закон, правда?
Перехватываю одной рукой нежные запястья рук любимой, поднимаю вверх и фиксирую над головой. По потемневшему взгляду понимаю, что малышке всё нравится, чертовка ещё и провоцирует на дальнейшие действия, выгибаясь дугой так, что нежно-розовые вершинки наливной груди касаются кожи на моей груди.
Ещё с нашего первого раза я понял, что грудь у Сани это самая эрогенная зона, поэтому сейчас я целую, прикусываю и облизываю губы, подбородок, шею, ключицы, но упорно обделяю вниманием грудь, лишь в редкие моменты, дразня касаниями небритого подбородка или щеки. В эти мгновения наслаждаюсь сбитым дыханием, хриплыми стонами и мурашками на нежной коже.
Да, я тоже дразню её, играю с ней, извожу, чтобы научить, что нельзя дразнится. А уж если взялась, то нужно быть готовой к последствиям, когда тебя ловят на горячем. Наказание, которое я задумал исполнить за неумелую провокацию, наверняка вгонит ее в краску от макушки до кончиков пальцев, но я слишком давно об этом мечтаю, чтобы отказать сейчас себе в этой блажи.
Хочу попробовать ее на вкус, узнать какая она там. Медленно отпускаю запястья, начинаю играть с тугими горошинами на груди, дабы отвлечь внимание моей девочки от того, что её уже никто не удерживает.
Получается, Саша забывается от такой простой, но безумно приятной для неё ласки, и уже сама притягивает за волосы мою голову к своей груди, буквально умоляя взглядом продолжать в том же духе.
Правильно, моя хорошая, мне это и нужно, нужно чтобы ты пропустила тот момент, когда я перейду к мягкому впалому животу, запущу влажный шершавый язык в глубокую впадинку пупка и опущусь влажной дорожкой поцелуев к тому, что меня так влечёт, и в чём ты отказываешь, уступая стыдливости. Между нами не должно быть стыда, в любви всё естественно, любая ласка приемлема и порою необходима. А стыд? Стыд, он может быть только между чужими людьми, потому что чужому невозможно довериться, перед чужим, не твоим человеком, нереально открыться полностью.