Пожиратели костей

По возвращению в Клэстис первым делом нужно будет созвать Совет Гильдии и поставить ряд неприятных вопросов. Почему Школьные учителя молчали о чёрных технологах и железите? Известно ли верховным чародеям что-нибудь особенное о Франке?

Взглянув на Клыка, Ансельм вздрогнул. А что он, собственно говоря, знает о своём слуге? Вроде как Клык - обычный западный крестьянин, укушенный старым оборотнем в Лихолесье. Клыка изловили прошлой осенью и по правилам частично очистили память. Руна Забвения - единственная, которая ставится прямо на тело. Их выжигали лишь члены Совета.

- Клык, покажи Руну Забвения, - суховато приказал волшебник.

Оборотень поморщил нос. Наклонившись, оттянул назад ворот рубахи.

Маг осторожно провёл кончиком пальца по замысловатому рыжему символу под затылком товарища. Рубцы напоминали «восьмёрку» с перечёркнутыми петельками.

- Было больно, когда ставили? - поинтересовался Ансельм.

- Было больно потом, - грустно ответил Клык. - Когда в голове... появилась она... Пус-то-та...

Оборотень сел ровно. В глазах блестели слёзы.

Тревожные мысли опять захлестнули волшебника.

Подумать не дал Франк:

- Теперь-то ты понял.

- О чём ты? - свёл брови маг.

- Не надо играть, Юнец. У тебя это плохо получается. Ты ведь уже заподозрил членов Совета. Как раз через них и проходят все оборотни. А уверен ли ты, что часть их памяти стирается, а не используется для каких-то иных целей?

- Для каких?

- Ну я совсем не разбираюсь в ваших магических штучках-дрючках. Так что тебе должно быть виднее.

Ансельм поразмыслил и вымолвил:

- Ума не приложу, как можно использовать воспоминания Клыка.

Оборотень внимательно слушал.

- Я только выдвинул версию, - изрёк Франк. - Совсем не обязательно, что всё именно так. Но ведь не думаешь же ты, что верхушка твоей Гильдии сидит, сложа руки, и смотрит, как мы, технологи, семимильными шагами идём в отрыв? Вам, чародеям, попросту нужно придумать что-то серьёзное, дабы оставаться на плаву.

- Наше положение непоколебимо, - заявил маг.

- Сказал - и сам не поверил. Технология куда перспективнее магии. Научиться делать пистоли намного легче, чем ставить Руны.

- Хоть это ты признал.

- Будущее за технологией. И это факт.

- Но это не говорит о том, что волшебство нужно уничтожить.

- А никто и не собирается его уничтожать. Со временем оно само пропадёт. И не надо морщиться, Юнец. Посмотри на статистику. С каждым годом в Школу поступает всё меньше и меньше новичков.

- Это потому что многие потакают своим слабостям! - пылко выдал Ансельм.

- Знаешь, целибатом мало кого привлечёшь.

- А нам многие и не нужны. Мы готовы обучать лишь самых достойных.

Карлик хмыкнул и одобрил:

- Хорошие слова. Однако природа человека такова, что он так и норовит сунуть рыло в грязь. - Технолог уставился на Клыка и медленно произнёс: - А вдруг твоя Гильдия, Юнец, решила изменить саму природу человека? Эксперименты с памятью оборотней как раз о-очень подходят.

Застонавший волшебник схватился за голову.

- Это всё так сложно и запутано.

- А теперь прибавь сюда трупы без костей, - предложил Франк.

- Ты думаешь... ты думаешь, за этим стоит моя Гильдия?

- Ничего нельзя исключать.

Недалёк час - и у Ансельма череп расколется. Так много новой информации. Конечно, карлику нельзя всецело доверять, однако в его словах есть смысл. Хочешь не хочешь, а приходится признать: технологи прибирают власть к рукам. Дорогое магическое оружие уступает огнестрельному. В Школе всё больше и больше пустых парт. Ещё каких-то пять-шесть лет - и дружки Франка получат тотальный контроль над всем королевством. Да что там «пять-шесть лет»? Уже сейчас технологи могут нанести чародеям ощутимый удар. Вот перестанут проверять механизмы в Башнях, и ставить Руны будет неимоверно трудно. Без температурных прогнозов и таблиц магам придётся действовать наобум. А это возвращение к истокам: Руны низкого качества и даже смерти чародеев.

Окончив Школу, Ансельм считал, что знает почти все мировые секреты. Оказалось, только стоит в начале пути - пути ведущего в неизвестность. В Латории шла масштабная игра, в которой некто всесильный передвинул три маленькие фигурки. И правила, и ставки - тайна.

Франк снова достал головоломку. Хруст вращающихся граней наполнил карету.

Под черепушкой волшебника закипало. Он пялился в окошко с треснутым стеклом, чтобы хоть как-то отвлечься. Скудный пейзаж не помогал. Кольями торчат голые тополи. Чистое, но расколотое небо. Лучами скалится яркое солнце. Ну на что тут смотреть?

Свою борьбу с головоломкой карлик подчас сопровождал хмыканьем и «ржавой шестерёнкой». Стоило острой грани влезть в дырочку, как с другой стороны высовывался ещё один клинышек. Прикусивший кончик языка Франк напрасно искал пару одинаковых иероглифов. Чья рука держала кисть, написавшую их? Что они значат? Кто и когда сделал головоломку, которая вот уже шестой год побеждала лучшего технолога королевства?

Рык Клыка.

- Что такое? - заёрзал Ансельм.

Вместо ответа оборотень лишь раздувал ноздри и скалился.

Карлик спрятал в карман головоломку и положил руку на чехол со снайперкой.

- Твой Блохастый что-то чует, - мрачно сказал Франк.

- Знаю, - обронил маг. - Что происходит, Клык?

Оборотень до белизны козонок сжал кулачищи.

- Онемел, - выплюнул технолог.

Сверкнувшие глаза Клыка чуть не прострелили карлика.

- Да что происходит?! - взвинтился волшебник.

Дико заржали лошади. Возница вскрикнул. Резко затормозил дилижанс. Ансельм услышал, как клацнули зубы Франка, и слетел с диванчика прямиком в грудь немногословного здоровяка. Всё-равно что в каменную стену впечатался.