Страница 32 из 244
- Запросим «старшего брата». Есть у меня там хвостик в информационном отделе. У них-то есть все на Вожаков и рыжих Сонь.
- А может это их филиал, - заметил майор. – Уж больно они оборудованы. Да и информирован этот «Разведотдел Господа бога»…
- Вот что-то я не слышала о подвалах под «Кареллеспромом». Такое оборудование требует развитых коммуникаций, а это в кармане не спрячешь. Нельзя же просто так вырыть пещеру в центре города.
- Добро пожаловать в мой мир! – Павлов сделал рукой жест приглашения.
- Да. Озадачил ты меня, Шурик, - почесала в затылке Аллочка, - и все это в неофициальном порядке. Пятилетку за два дня.
- А что, этот уже гайки завинчивает?
- Да. Недавно собрал совещание, просил представить соображения. Обещал оторвать голову любому, кто проронит хоть слово об этом за стенами здания. Он должен знать о каждом шаге группы.
- Круто взял, морда федеральная.
- Преступление большой общественной значимости, - протянула Аллочка. – Так как? Может доложить о подозреваемой Хантер?
- Не стоит. Надо сначала разобраться, что почем. А то наломают дров сгоряча. А нас сделают крайними.
- А мы-то причем? Типа, есть информация.
- Ага. И в милиции появятся две-три свежих вакансии, как заметила эта рыжая.
- Вы и об этом поговорили? – удивилась Аллочка.
- Нет, но при этой белобрысой ведьме даже подумать не успеешь.
- Учись не думать, - фыркнула Аллочка. – У тебя неплохо получится.
- Замолкни, женщина, - отмахнулся Павлов. – Да и что мы принесем начальству? Мол, есть в славном городе Петрозаводске некое тайное общество, именуемое «Наследием». И состоят в нем хохлушка - телепат, монголка с рыжими патлами, таджик по кличке Вожак и еще один тип по имени Наставник. И вся эта ОПГ, именуемая в просторечии «бандой», возможно, имеет отношение к серии таинственных убийств, кои расследует это самое начальство.
- Слушай, Шурик, ты в ударе. Толкнул такую речь и не сбился, - подколола Аллочка.
- И ты туда же, - бросил Павлов. – Мало мне сегодня было рыжей да блондинки.
- Ладно, не дуйся, - примирительно произнесла Аллочка. – Так ты считаешь, что не надо идти к начальству?
- Пока рано. Подождем завтрашнего утра. Может ночью удастся задержать клиента, тогда и разговор другой будет. А если нет, так подсоберем улик, узнаем кто да что. Там и подумаем.
- А к «старшему брату» сходим?
- А как же. Они привыкли работать в тишине и безмолвии. А вдруг это их детище или у них какие-то виды на этих товарищей.
- Да, неудобно выйдет, - согласилась Аллочка. - Сорвать операцию ФСБ. Волна пойдет такая, хлопот не оберешься.
- Да. И ты поосторожней, особенно когда свяжешься со своим «хвостом».
- Так в рамках расследования дела.
- А следователь не давал поручения. Руководитель слыхом не слыхивал, а доблестный сотрудник информцентра залез в игры спецслужб. А ну, коли проверят твои полномочия в этом деле? Пахнет молодым красивым трупом.
- Так, Шурик, теперь ты обо мне беспокоишься, - отметила Аллочка. – Ну, уволят без пенсии. Что я на работу не устроюсь? Вот ты мне и поможешь.
- Ну да, а если там что-то такое, что честному менту и знать не положено. И оторвут твою красивую голову от не менее красивого тела и скажут, что так и было.
- Нет, Шурик, ты все-таки переживаешь за меня. Уж не влюбился ли?
- Оставь шутки, Аллочка, дело серьезное, - не принял шутливого тона Павлов.
- Ладно, ладно, я буду осторожна. Но подумай, если бы там было бы что-то, что честному менту знать не положено, стала бы эта рыжая тебя разыскивать и приводить в свою контору.
Шурик скривил рожу, которая означала: «может быть». Аллочка продолжила.
- Да и что, собственно, что ты узнал? Да, они дали тебе возможность узнать, кто они. Но может они сделали специально. Может, ты им нужен, и они хотят узнать, что ты можешь.
- Ну, если так, то им нужен я, а ты все равно рискуешь.
- Ну, разве самую капельку, да и то своим местом. Но это не страшно. Ты ведь найдешь мне новое? – улыбнулась Аллочка.
- Вот еще баловаться, - буркнул Павлов. – Спасение утопающих – дело рук самих утопающих.
- Спасибо за заботу, - Аллочка вскинула голову и на секунду, нет, даже на долю секунды она напомнила ему рыжую Соню. Тот же блеск в глазах, тот же изгиб шеи. Но все это продолжалось только долю секунды.