Страница 230 из 244
И действительно над воротами в камне была высечена надпись, вроде бы и буквы были знакомы, хотя и не все, но общий смысл слов никак не складывался. Надпись внезапно потеряла четкость и вновь проступила, уже обычным шрифтом «Все вы стоящие перед этими вратами будете судимы».
- Ишь ты - изумился майор, - действительно все меняется. Похоже, зал наконец разобрался с вопросом подсудности.
И тут он заметил, что Наташа смотрела на происходящее вокруг в крайнем напряжении.
- Пан майор, происходит что-то странное - ответила она на незаданный вопрос - Зал слишком пластичен, на него что-то влияет, и это отнюдь не наш поэт. Нам бы поскорее отсюда уйти, здесь явно воцарился дух христианства, а я все-таки ведьма.
Внезапно из-под сводов собора ударил столб света. Поэт с торжествующим хохотом помчался к воротам. Он обернулся к майору, и крикнул.
- Идиоты! ОН продолжит мое дело! –
Майор заметил, что поэт смотрит, куда-то в сторону и резко развернулся. В затененном нефе храма клубилась странная тень, которая на мгновение приобрела очертания человеческой фигуры. Павлов даже заметил короткую стрижку и длинный нос. Правда фигура стабилизировалась на секунду и потом снова превратилась в тень и вскоре исчезла. А поэт тем временем ринулся к вратам. Но его ожидало горькое разочарование. Из плит пола начал сочиться черный дым. А затем ворота начли медленно открываться, из них полилось еще больше этого черного марева. Дым уже клубился у ног поэта, и поднимался все выше и выше. И вдруг из ворот показалась высокая черная фигура, которая направилась к поэту. Она была словно соткана из того же дыма, и двигалась неслышно и быстро плывя над черным клокочущим морем которое разлилось на полу.
- Что это? - спросил Павлов, на всякий случай, отступая Наташе за спину.
- Да вот пан майор, вы бы сказали, что суд вынес приговор. И поскольку подсудимый не выразил и тени раскаяния. Определили, по месту отбытия наказания. Думаю, вы правы если он такой ревностный христианин то, скорее всего, оказался в том самом месте, которым угрожал мне и вам. Но каков нахал! Угрожать мне христианским адом!
- Да, жаль только что поэт не сказал что это за Он такой. Как я понимаю по христианским Раям и Адам ты не ходок?
- Нет, жесткая сильная религия меня туда не пустят, да и в мусульманские кущи мне тоже путь заказан. Так что если и найдем этого, кого-то придется полагаться не на допрос духов, а на обычную дедукцию. А сейчас нам бы пора возвращаться пан майор, нас уже явно ждут.
Тень тем временем подобралась к поэту и, протянув свою руку, схватила за плечо. Поэт кричал и пытался вырваться, но не смог. Тело его постепенно погружалось в туман и вместе с туманом утекало вниз, сквозь камни пола. Через полминуты все было кончено.
. А тень обернулась к майору и Наташе. Под капюшоном плаща клубилась тьма, без единого просвета, даже горящие глаза или оскал черепа не были так страшны, как эта бездна под капюшоном.
В зале вдруг зазвучало подобие католических хоров. Тень так же беззвучно, поплыла к Наташе, протягивая перед собой руку, и что-то произнесла на латыни. Из всей речи майор услышал только «Адмеум меом вос», и, хотя смысл от него ускользнул, просить перевода он не стал. Наташа скрестила перед собой руки, и шептала заклинание. Воздух вспыхнул голубым пламенем. Наташа взмахнула руками, и Павлов увидел, на её руках синим огнем пылают какие-то руны. С потолка били молнии, волосы у колдуньи встали дыбом, словно высокая корона. В её пылало синее пламя. Она внятно произнесла
Fateor a hyacintho lux veritatis.
Tenebrae ignis non ministravimus tibi
Мощная вспышка ослепительного белого света почти слепила Майора
Non habetis hic potentia.
In nomine patris et matris vos mittam
tНаташи грохотал так, что Павлов почти ослеп, оглох, и даже думать удавалось с трудом. Ощущения были такие же, как тогда, когда он встретил тех призраков в капюшонах. И тут же он снова, увидел Цветок из огня. И снова, стоило ему коснутся цветка, как к нему вернулись слух и зрение. Дело было явно плохо. Наташа продолжала метать молнии, но фигура продолжала идти вперед. Еще несколько шагов и она сможет дотянуться до Наташи и тогда все. Аллес. Конец котенку срать не будет. И вдруг он почувствовал, как по телу прошла волна жара. Майор посмотрел на руку. В ней … он бы сказал меч… но он никогда не видел меча из чистого пламени. Не как в кино, у джедаев, а прямо таки пылающий меч. Такой скорее соответствовал Ангелу
- Ангел так ангел - фыркнул майор, шагнул вперед, и суровым голосом произнес – Эй ты, волк конвойный! - Фигура повернула к майору свое «лицо». А майор продолжал - Я бы попросил члена следственной группы не пугать, ваша ответственность здесь кончается. Суд вынес приговор, осужденный доставлен к месту отбывания наказания. Дальнейшие ваши действия незаконны. В случае их продолжения вы будете отвечать по все строгости закона.
Вокруг майора зал начал меняться, вместо мрамора и фресок, проявился бетон и крашенные в ровный зеленый цвет стены. Фигура потянулась к нему. Еще одна волна жара. И майор понял, что в его руках уже два пламенных мечах.