Плененная льдом

— Она нас слышит? — с сомнением поинтересовалась Лимма, глядя на то, как мирно вздымаются кожистые крылья.

— Без малейшего понятия…

Я невольно передернулся, пытался прогнать прочь отвратительное чувство обреченности, сменил ипостась, помогая Лайонелу удержаться на ногах. Ничего другого не осталось, кроме как зайти внутрь лазарета. Оставаться снаружи не было никакого смысла. Джастин либо там, либо…

— Джастин… — Риска первая смогла отойти от увиденного. Весь лазарет внутри был перевернут и разрушен. Кровавые разводы на стенах, следы ладоней и осколки разбитых колб на полу ничто в сравнении с тем, как аниморф истекал кровью.

— Джастин… — я первым подошел к аниморфу. Он медленно менял ипостась, все еще был в облике огромной птицы и находился в сознании. Не в силах произнести хотя бы слово, его тело стало трансформироваться, легочная система не выдерживала, их пережало ребрами… пришлось помогать.

Сквозь сильную боль Джастин все еще смотрел мне в глаза, не отворачивался. Из его тела вылетали осколки стекла…

— Джас… — Сирис принюхался, — Ролан, тут был взрыв. Судя по следу, он спустился вниз, в подвальные помещения, но не успел добраться до этажа.

— Вовремя ушел, — шепот больше походил на дуновение ветра. Аниморф не мог шевелиться, обреченно опустил голову мне на руку и на мгновение потерял сознание, — Морл внизу. Я не добрался до гнома. Там ловушки… Их много.

— Чертов Олов… — рыкнула Лимма с силой ударив по дверному косяку. Тот страдальчески хрустнул, но не разломался окончательно, — простите, я не специально.

— Чертов ублюдок хочет нас перебить по одному, — Сирис обернулся в сторону Калеба, — прошу меня извинить, но…

— Я не скажу, что все нормально, но злость переполняет до кончиков волос, — заметил архимаг, помогая мне перенести Джастина на ровную поверхность, — я займусь лечением. Но Ролан… Его раны…

— Лучше я, — Лайонел мягко коснулся головы аниморфа, и в это же мгновение все тело друга охватила дрожь, а затем… — иного пути нет. Он почти умер.

Я видел, как тело Джастина покрывалось льдом. Как холод проникал внутрь, замораживая тело, как кровь застывала в жилах… Сказать было нечего.

Риска смахнула слезы, я отвернулся в поисках укрытия и через некоторое время с большим трудом спрятал аниморфа в самый дальний угол комнаты. Огромный кусок льда мы тянули вместе с Сирисом… И то с трудом.

— Что будет, когда лед растает? — нервничала Риска, дергая брата за рукав. Дьён пожал плечами, выглядел озлобленным, но продолжил молча наблюдать за всем, что происходило.

— Если не привести Джастина к лекарю, он умрет, — Лайонел пожал плечами, с трудом подавил зевок и кивнул в сторону лестницы, — нам вниз, верно? Ловушки работают от механического воздействия или реагируют на магию?

— Да чтоб мы знали, — смутилась Лимма, — не мы же ставили. Ты что задумал?

Но Лайонел ничего не ответил. Он мягко поднял руку, пошатывался, еле стоя на ногах, его лицо побелело, губы налились красным бархатом, и в это же мгновение с кончиков острых когтей в сторону прохода вылетело три яркие искры, похожие на кристаллы льда.

Стоило им коснуться пола и стен, как мигом образовалась ледяная корка. Она довольно быстро спускалась вниз, проникая в камень и древесину, активировала ловушки, что реагировали на физическое давление, позволив нам тем самым наблюдать за тем, как в пустой проход летят стрелы, как с потолка падает огромная тяжелая плита и откуда-то снизу раздается лязгание капкана.

— Очень оригинально, — прошептал Калеб, хмуря лоб, — Олов теряет хва… А… нет, не теряет…

Следом за физическим воздействием Лайонел активировал и другие ловушки. Дракон создавал в ладонях странные многоузорчатые пульсары. Со стороны они казались нестабильными, с нарушенными связями, но как только шары энергии сорвались с его ладоней и проникли в проход, все, что каким-то образом имело магическую структуру, пришло в движение.

— Отлично, он хотел нас поджарить, — заметил Дьён, наблюдая со всеми остальными за языками черного пламени.

— Я ни на что не намекаю, но черный огонь подозрительно похож на тот, что разрушил дом архимага, — Эбол было хотел взять образец, но передумал, — огонь как огонь, но меня смущает столь частые встречи с ним… Что еще нас… Ого…

После черного пламени лестница полностью развалилась, стены частично обрушились и сам лазарет дрогнул вместе с фундаментом. Я думал, обвалится крыша, но обошлось.

— На этом все, — Лайонел поежился, обхватил себя руками, как будто замерз и смело шагнул внутрь.

— Не боишься? — Риска не хотела идти вниз, — а вдруг там еще что-то есть?

— Боюсь, — сознался брат Сэры, — но идти ведь надо… К тому же в моем состоянии я слабое звено. И не смогу противостоять Сэре…

— А кто-то из нас сможет? — Дьён злился, нервничал, сжимал кулаки и был готов сорваться.

— Нет, она сильнее всех вас вместе взятых. Просто еще не осознала этого.

Лайонел убрал за уши белые волосы, резко выдохнул, осторожно прикоснулся к дверной ручке внизу прохода и открыл заветную дверь.

Мы ждали, что в этот момент что-то произойдет, я был готов дать отпор, защитить отряд, но в итоге все прошло мирно.

— Ролан, а ты уверен, что сонное зелье поможет? — Калеб стоял позади Лайонела, — чтобы выключить ее сознание и ослабить тело, нужно влить внутрь по меньшей мере литр этой дряни…

— Я ни в чем не уверен, но это может сработать. — комната, в которой был скован гном, оказалась не тронута. Я быстро окинул ее взглядом, достал из ящиков стола нужные склянки и заметил еле приметную царапину на полу. Возле стены… Странно… Осмотрев ее, я с силой ударил кулаком по стене, в это же мгновение часть строения рухнула, образовалась огромная дыра и секретный проход… В огромную комнату… забитую зельями, колбами, склянками и запрещенными препаратами…

— Р… Ролан, — Риска указала в сторону ширмы, — там… Боже, это же Керен! Дьён, смотри! Это же Керен! Я думала, он сбежал! Он же не пошел в Мирград! Какого… черта…

Наемник был жив. Почти. Тело иссохло, мышечные ткани почти все ослабли, черты лица заострились, щеки впали. Тонкие запястья скованы магическими оковами, запрещенными в Мирграде под угрозой смерти — пленник лишался рук и ног, стоило сбежать из камеры. Данная мера наказания была отменена Калебом сразу, как тот принял власть в свои руки.

— Сколько он тут уже… — Лимма прикрыла нос рукой. Смрад в комнате стоял резкий.

— Думаю, с самого начала, — пройдя вглубь комнаты, я нашел огромный стеллаж с книгами, посвященными темным магическим ритуалам. Все они были исписаны почерком Олова. — Тебе это не понравится, Калеб…

— Даже смотреть не буду, — архимаг хоть и говорил ровно и тихо, но выглядел при этом ужасно. Ему было сложно взять себя в руки и реагировать на ситуацию трезво. Мне тоже, если честно. — Что он с ним делал?

— Изучал. — Дьён не мог смотреть на Керена. Оборотень отвернулся, вышел из помещения, с трудом сдерживая рвоту.

— Керен первый, кого удалось поймать тихо. Вам повезло, что Олов не добрался до вас.

— Добрался, — заметила Риска, — он наблюдал, ставил эксперименты, но делал все это в рамках дозволенного в Мирграде. Думаю, Олов дико радовался возможности изучить бедного Морла. Смотрите…

Гном не просто стал больше, он стал мощнее. Огромное тело, похожее на груду камней, широкие надбровные дуги, мощные скулы и толстые пальцы, которыми можно ломать шеи. Гном спал, был прикован так же, как и Керен, к тому же оказался подключен к аппарату, что вводил в его тело сонное зелье. То самое, что нам так необходимо.

— С такой дозой он еще месяц спать будет, — Риска хотела вынуть полую трубку, присоединенную к колбе, но я ее остановил, — Ролан, ты чего?

— Мы не знаем, как он отреагирует. Может проспать месяц, а может очнуться через минуту. Судя по конструкции, Олов вводит это зелье каждый день, почти без перерыва. Это смертельная доза для любого живого существа, но перед нами лежит огромный гном, его кожа выглядит вполне здоровой и с виду кажется, что он мирно спит. Так не бывает. Вспомни, насколько Морл был агрессивен.