Плененная льдом

— Милая, ты же не будешь сама себя своими огромными острыми шипами терзать, верно? — рычал аниморф в облике снежного кота. Я в ответ пожала плечами, при этом чуть не прибила несчастного крыльями, после чего меня оставили в покое.

— Сэра, — пока я пряталась за скалой, фырча, что ненавижу весь белый свет, со спины послышался голос, — наша мама… она жива?

Голос Лайонела дрогнул. Вновь приняв форму, близкую к человеку, он замер рядом с Роланом. Я чувствовала недоумение мага, он все еще не доверял дракону, но при этом запутался в своих эмоциях.

Я лишь согласно кивнула головой. Мама осталась там… В другом мире… В мире без магии и драконов! Стойте… так выходит, что она тоже…

— Нет, она не дракон, — подсказал Ролан. Стоило мне вновь доковылять до ребят, упасть рядом с ними от бессилия и вызвать небольшую лавину, как мужчина тихо сел со мной рядом, положил руку мне на голову и начал тихо гладить. Я почти не ощущала прикосновений, но все равно при этом чувствовала спокойствие. — твой отец дракон. А мама — дочь Калеба…

Твою мать… Мой вопль отчаяния вырвался случайно. Я распугала при этом всю команду, Лимма мигом сиганула в сторону, а Сирис крестился на ходу, меняя ипостась. Единственный, кто вновь молчал — Дьён. Он только и делал, что часто дышал, смотрел на меня огромными глазами и держал сестру за руку. Риска тоже испытывала шок, я видела в ее глазах беспокойство, а так же… Я чувствовала, что она меня боялась, но при этом осознавала, что волчица не сбежит. Этот страх был иным, не таким, как тогда, возле Мирграда.

Постепенно, слово за слово, Ролан рассказал мне то, что сам узнал от Лайонела. Я слушала каждое его слово затаив при этом дыхание. Меня вновь начинало трясти, я спрятала морду под широкими лапами, случайно поцарапав себя при этом.

Надо что-то с этим делать… не останусь же я навсегда крылатой нечистью?

— Калеб спит, — подсказал Ролан, без слов понимая мой немой вопрос, — он с трудом переносит извлечение осколка. Видишь вдалеке несколько грозовых маленьких облачков? — Мужчина указал в сторону двух темных туч, низко парящих недалеко от нашей импровизированной стоянки. — Это архимаг. Он не контролирует себя, вызывает природные катаклизмы и все сжигает.

— И пытается осознать, что давно уже стал дедом, — прошептала Риска, — Ролан. Что дальше? Я понимаю, что многое теперь встало на свои места, но… Сэра и…

Ролан посмотрел мне в глаза, слегка прищурился, провел ладонью по щеке и прошептал:

— Сэра сильная, она справится. Не сейчас, так позже. Проблема в том, истинный враг все еще сидит в ней… В твоих глазах много яда, я вижу эту зелень. Мы не знаем, захватил ли он твой разум, и не можем узнать, способен ли подслушивать и подсматривать…

Не оставите же вы меня здесь… Страх в очередной раз заставил встрепенуться. Я сильно волновалась поддавалась панике, невольно взметнула крылья, раскрыв их над головой и постаралась успокоиться, но выходило с трудом.

— Какая же ты красивая, — невольно прошептала Лимма, не отводя от меня взгляда, — вы оба… Сэра… Ты потрясающая! Я не думала, что когда-либо в своей жизни смогу встретить живого, настоящего дракона! Они же легенда… Они всегда прячутся среди людей, они не идут на встречу и всегда живут обособленно… Ты даже не представляешь, что происходит сейчас… Это же…

— Исторический момент, — подсказал Сирис, — более того, они оба полукровки. Единственные в своем роде. Нам нужно их обоих беречь — на черном рынке их тушки будут стоит несколько десятков невинных душ, не меньше…

— Сэра, а можно я у тебя с рогового отростка поскребу чуть-чуть, а? — в разговор вмешался Эбол. Мужчина застыл с тесаком над моим хвостом и с взглядом безумца нацелился меня на органы разобрать, — не серчай, милая! Но ты во всех смыслах чудо. Можно? Я не просто так прошу — мы многое сможем понять о твоем виде!

— Его щипай! — рыкнула я, указывая в сторону Лайонела. Брат он мне или кто, но никакой родственной связи я с ним не ощущала. Страх — да, ужас — о да и еще раз ДА, а вот кровного родства — нет. Это так легко не происходит, не бывает! Нужно время и силы, чтобы понять, чтобы принять этот странный, непонятный мне факт моей биографии.

— Ролан, Сэру придется оставить, — Лайонел говорил тихо, спокойно и с дрожью в голосе. Он устал, был измотан, но держался, как мог, — я же говорю — враг видит ее глазами и слышит ее ушами. Он может не управлять ей, но…

Ролан молчал. Да и я тоже.

Оставить меня? Все же… Но как же…

Впервые за всю свою жизнь я чувствовала себя настолько слабой. Себя, принявшей облик огромного, могучего дракона… Понятия не имеющей, что с этим делать и как быть.

— Он прав, — как бы горько не было признавать, но Лайонел говорил не пустые слова. Сирис при этом хмурился, подбадривал Риску, пытался растормошить Дьёна, но брат волчицы все еще пребывал в каком-то тумане. — Сэра опасна. Она сама не понимает, насколько. Но и оставлять ее нельзя.

Ролан смотрел мне в глаза, еле заметно прикусил нижнюю губу. Я тихо покачала головой, как бы прося о помощи, но он резко выдохнул и ответил четко и ясно:

— Согласен с Лайонелом. Но мы не оставим тебя при одном условии — ты примешь начальную форму. Не знаю, как, не знаю, как скоро, но придется это сделать.

Нервно сглотнув, я резко выдохнула. Горячее дыхание обжигало поверхность льда, он мигом начинал таять, но тут же застывал снова, принимая форму, похожую на торосы. Горячее дыхание дракона имело в себе магию льда… И как мне принять начальный вид?

Я уставилась на самоназванного брата, раздула ноздри, ожидала хоть какой-то помощи, но тот молчал, слегка покачиваясь от усталости, а затем не выдержал.

Лайонел обхватил голову руками, тихо взвыл, сел на корточки и начал раскачиваться из стороны в сторону, тихо говоря, что дико устал, еле стоит на ногах и не понимает, как быть дальше.

— Я знаю, что делать, — Ролан и правда знал, я чувствовала это, — но нужно вновь сделать ее человеком. Мы не можем оставить ее здесь, но и дракона вернуть в Мирград не выйдет. Такое под покрывалом не пронести, перекинув через забор. Морла держат на самой окраине — как можно дальше от жилой зоны. Сэра может переждать там же под охраной. Мы оставим ее на время, придумаем план и будем тихо ему следовать. Прости, но мы не сможем тебе его рассказать, мы пока не уверены в том, кто истинный враг и нужно кое-что проверить.

— Я все понимаю, — с трудом рычала я, пытаясь извернуть язык так, чтобы не откусить его, — но как мне вернуть себя?

— Надо разозлиться, — Лайонел опустил плечи, — тебе в детстве только это помогало.

— ??? — я даже спрашивать не стала, брат пояснил все сам:

— Мы полукровки… Никто не знал, что с нами делать и чего ожидать. Я родился паинькой, а ты исчадьем вселенского зла. Я в колыбели сосал соску и хватал маму за палец, ты пыталась сожрать всех, кроме отца. Он единственный, кто мог хоть как-то на тебя повлиять, хотя сам не понимал, как это делает. Ты всегда была тихим, спокойным, маленьким дракончиком, но в форме человека превращалась в монстра.

— Обычно у нечисти все наоборот, — с сомнением заметил Сирис, — я впервые сменил ипостась, когда руку сломал. Было больно, гадко и обидно.

— Теперь я понимаю эту ярость, — шепнул Ролан, — и боль в мышцах и спине. Сейчас внутри тебя все перемешалось, но в словах Лайонела есть смысл. И как же тебя разозлить?

— Бросить ее, — подсказал Дьён, намекая на расставание с магом.

Идею никто не поддержал, и тут уже я добавила:

— Сложно бросить того, с кем не встречаешься, Дьён.

Оборотень лишь хмыкнул, он выглядел обиженным, сложил перед собой руки и опустил голову, как будто боялся смотреть мне в глаза.

— Хорошо, допустим, я принимаю прежний облик… а как же Калеб? Вы сказали, что ему плохо…

Пришлось повторить предложение раза с десятого, мое рычание никто не понимал и с каждой просьбой команды прорычать все еще раз и медленней я закипала. В итоге меня так никто и не понял…