Милые Игры или Десять Свиданий с Фуюми

— Фуюми в первом классе такая лапочка, — умиляется Кей, сидя на кровати и рассматривая детские фотографии из отчёта, — Такая хмурая лапочка с двумя косичками. А в средней школе у Фуюми такие длинные волосы, просто глаз не отвести, какая красавица.

Тихо и быстро я подхожу к нему и выхватываю снимки. Он не успевает сказать: «Эй!», а они уже горят синим пламенем в гостиничной пепельнице.

— Ты что творишь? — слышу я возмущённый возглас.

— Ненавижу фотографии Фуюми!

Кей вскакивает с кровати и разворачивает меня к себе.

— Вообще-то они принадлежат мне.

—И что? — я вскидываю подбородок и с вызовом смотрю ему в глаза, — Твои ищейки ещё достанут!

— Так ты всё-таки злишься?

Я вздыхаю, мне становится стыдно за свою выходку.

— Может, и злюсь, — отвечаю я, растеряв весь свой боевой пыл.

— Что ж, имеешь право. Вот только скажи, за что ты так не любишь Фуюми?

— Вот только не надо, — морщусь я как от зубной боли, — У меня, как тебе известно, уже есть специально нанятый профессионал, чтобы задавать такие вопросы.

— Ему ты тоже ничего не рассказываешь, — замечает Кей, конечно же, он и об этом знает.

— А это уже наше с ним личное дело, — отбриваю я.

— Вот не нравится мне, что у тебя есть личные дела с каким-то там левым мужиком.

— А что поделать? С ним мне тоже приходится встречаться, чтобы продолжать ходить в школу.

— Вот, значит, как? — говорит Кей, зажимая меня у стола.

Мне сразу вспоминается, как он уговорил меня расстегнуть рубашку в клубной комнате.

— Ну и с кем тебе больше нравится встречаться? — спрашивает он, и его ладонь по-хозяйски ложится мне на талию.

А я всерьёз задумываюсь над вопросом, потому что в самом деле не знаю, что ответить. С кем мне лучше, с женихом или психотерапевтом? Это не вопрос, а провокация, и любой ответ будет провокацией тоже.

— Ты обходишься мне дороже, — говорю я, пряча взгляд, потому что невыносимо смотреть на него и думать, поцелует или не поцелует, — И я говорю не о деньгах.

— Я знаю, — отвечает он, — И я хочу стать ещё дороже. Поэтому давай так, или я сейчас встречаюсь с Фуюми, или мы говорим о ней.

— А почему всё должно быть так, как ты хочешь? — задаю я уже давно назревший вопрос.

— Потому что мне нравится, что ты каждый раз мне уступаешь. Это доказывает, что ты меня любишь.

— Это доказывает то, что ты — хороший манипулятор, а ещё не гнушаешься применять силу, — говорю я, стараясь не обращать внимание на то, как его губы скользят по моей шее.

— Тебе плохо со мной? — спрашивает он, делая всё, чтобы мне было хорошо.

— Мне в принципе плохо, — бормочу я, уходя от ответа.

— Ну, так что ты выбираешь?

Снова этот очаровывающий голос настоящего соблазнителя. Нет у меня выбора, только иллюзия.

— Зачем тебе Фуюми?

— Хочу спросить её кое о чём.

— А до завтра это не подождёт?

Кей раздумывает некоторое время, а потом говорит:

— Нет, не подождёт.

— Ладно, — сдаюсь я, потому что его ласки становятся всё настойчивее, — Дай мне минутку.

Я высвобождаюсь из его рук и иду ванную. Там надеваю необходимую деталь и запахиваю юкату на другую сторону. Всё меняется, моей уверенности как ни бывало, мне снова не на что опереться, один за другим начинают выстраиваться сердцезащитные экраны. Как же больно быть собой. А я, похоже, и правда, люблю его, раз снова пошла на это.

— Push-up? — спрашивает Кей, когда я возвращаюсь в комнату.

— Ну, а куда мне без него? — отвечаю я вопросом на вопрос.

— Поразительно! Голос, жесты, настроение — всё полностью меняется, ты должна стать актрисой!

— Актрисой? С таким-то телом? — усмехаюсь я.

— А о пластической хирургии ты не думала?

— Чтобы меня снова резали и шили? — меня передёргивает от одной мысли, — Нет, спасибо, лучше уж зарою этот талант в землю. Слава Богу, он у меня не единственный. И спрашивай уже, что хотел. Тебя же на самом деле не моё профессиональное будущее волнует.

— Подойди ко мне, — говорит Кей таким тоном, что я застываю на месте, внезапно осознав, что мы ночуем вдвоём в одном номере, что юката на нём небрежно распахнута, и что он вообще сидит на кровати, которая здесь одна.

— Знаешь, я лучше тут посижу, — заявляю я и присаживаюсь на подлокотник кресла.

Почему на подлокотник? С него легче соскочить и смотаться.

— Не доверяешь? — проявляет чудеса догадливости Кей, — После всего того, что между нами было?

— Вот именно поэтому и не доверяю.

— Ничего, на кресле тоже можно, — невозмутимо заявляет он и поднимается с кровати.

Совершенно завороженная, я наблюдаю как он идёт ко мне. Интересно, а если бы я выбрала другое место, что бы он ответил? «На столе тоже можно…», «На подоконнике тоже можно…», «У стены тоже можно…», «На полу тоже можно…». Перебирая варианты, я как-то пропускаю момент, когда можно было бежать. Кей садится в кресло и одним движением смахивает меня с подлокотника к себе на колени. И почему мне не пришло в голову вылезти в ванной через окно, спрыгнуть с третьего этажа в снег и босиком уйти в горы?

— Счастлив тебя видеть, Фуюми, — говорит он, целуя меня в губы, — Я соскучился.

— Хикару плохо тебя развлекал?