Страница 32 из 42
Два «шмотера», как другие персонажи называли импортированных в шмоте, были быстро и без проблем нормализованы. Стасу осталось всего два. Он громко объявлял, что отдаст нож или юбку за интересную информацию. Но встреченная пара сотен людей практически стандартно реагировала.
— А что здесь может быть интересного? Мобов нет, квестов нет, только холмы да чахлая растительность. И поселений нет. И снаряжения никакого. А убивать нубов и неинтересно, и за это очень сильно карму опускают, и ты, полицай, сразу ведь замочишь пэкашера.
Пэкашером геймеры называли тех, кто занимался убийством и грабежом других геймеров и неквестовых НПС.
— За этим холмом речка и озеро. Луг из папоротников и каких-то других трав и деревья с белой корой.
Эта девица, видимо, отъявленная горожанка. Даже деревьев не знает. А папоротники, видимо, дома или в офисе в горшках росли.
— Говорят, что секс уже возможен, но по разрешению администрации. Вы не разрешите нам потрахаться?
Смех Стаса и мой был достаточным комментарием.
— А вы действительно сами сделали это, а не притащили из какой-то РПГ о каменном веке?
— А как сделать такое?
На последний тип вопросов Стас отвлекался серьёзно, и мы объясняли, как найти камни для поделок и как плести одежду из луба. Но подарков он не давал: нужно научить, а не милостыню кинуть. Впрочем, в некоторых группах часть людей уже щеголяла в плащах либо передниках из луба. Мужчины предпочитали передники, пожилые женщины — плащи типа плащ-палаток, а молодые — плащи на спине. Деревья расковыривали камнями, а потом драли лыко руками. Венки многие женщины надели на головы, правда, только из веточек: цветов ещё не было. Обработкой камней никто пока не занимался. По разговорам было видно, что в более «цивилизованных» группах значительная часть членов из глухих деревень либо серьёзно занималась хозяйством на своих участках. Так что самые «продвинутые» неожиданно для себя оказались самыми отсталыми и невежественными.
— Если свернуть налево, там за холмом шмотер.
— Он убивает? — спросил Стас.
— Нет, стоит и плачет.
— Тогда пойду искать более злых. А за донос награды не положено, — отрезал Стас.
Дамочка, стреляя глазками и покачивая бёдрами, проворковала:
— В той расщелине камни необычные. Мы с подругой вас проводим.
— Запрещаю идти за нами, — отрезал Стас. — Сами разберёмся.
Но в ущелье он всё-таки завернул. Кроме уединённости и ручейка, ничего заслуживающего внимания там не было. Взобравшись по отлогому куску склона, вышли на перевал между холмами. Там сидели три человека, собрали ветки и пытались высечь огонь. Они попытались выпросить нож, потом разузнать, где месторождение аота, и только потом стали расспрашивать о технике обработки камня. Да, общество начнёт сначала, если только Система не подкинет рояли в кусты. Впрочем, зачем ей высокие технологии в виртуальном мире? Заводов под её управлением, насколько я понял, не осталось, а если какой-то из них уцелел, то там уцелела и обслуга.
Подойдя к очередной группе, мы замерли за кустами. Посредине стоял шмотер, но на него никто внимания не обращал. А между так и не вышедшими ходил человек и что-то делал. В результате один из них открыл глаза и начал пытаться улыбаться.
— Прощупай его внимательно! Я с такого расстояния не могу, но чувствую, что он гораздо необычнее шмотера, — прошептал Стас.
Я применил концентрацию, увидел ауру этого человека (довольно сильные нарушения почек и сердца, но ничего фатального; видимо, в реале были подагра и одышка; голова в отличном состоянии). Но не это сейчас нужно было. Концентрировался дальше и перед глазами всплыло:
Армен Жгдлян, младший социолог.
Далее пошли характеристики, но мне уже было неинтересно.
— Ты правильно почувствовал, это социолог, — прошептал я.
— Быстрее к нему! — вдруг громко сказал Стас. — Он к шмотеру направляется!
Мы со всех ног пошли к шмотеру, а тот бросился от нас к социологу.
— Спаси меня от легавого!
— Спокойнее. Сейчас поговорим и решим всё. Друг, нуба своего отошли, — обратился к Стасу Армен и вдруг хитро улыбнулся мне. Я всё понял и отошёл с «убитым видом», а социолог включил какой-то канал, и я прекрасно слышал их разговор.
Два функционера вместе стали уговаривать Павлика (как называл себя шмотер) добровольно пройти нормализацию. Тот отказывался и говорил, что, как только он ослабеет, его убьют нубы или другие шмотеры.
— Два раза, когда я пытался заснуть, ко мне лезли сволочи, чтобы убить меня и забрать шмот. Так что на мне четыре трупа, но я не виноват! — в конце концов признался он, плача. — А после этого все стали меня сторониться и бояться.
Да, ситуация. Если его нормализовать, то эти «голубки» сразу или подождав, пока мы отойдём, набросятся на него, чтобы выместить свой страх и расквитаться с тем, кому они завидовали и кого на их глазах опустили. Я решился и вышел из кустов.
— Слушай, Армен, возьми его с собой, как Стас меня взял, чтобы спасти от мести трусов!
Армен ехидно улыбнулся мне и, повернувшись к Павлику, сказал:
— Готов служить мне и учиться у меня?
— Готов! — обрадовано закричал Павлик.
— Дай мне нож, — попросил Армен меня.
Я отдал ему один из ножей с пояса. Армен уколол палец Павлику и себе (вот как! Уже кровь появилась!) Он смешал кровь свою и Павлика и сказал:
— Теперь ты дал мне клятву на крови служить как ученик учителю, пока я сам не освобожу тебя от службы. А для этого нужно овладеть профессиональными секретами настолько хорошо, чтобы мне не было стыдно за такого ученика.