Страница 4 из 41
— Отлично. Когда ты начинаешь?
Я знаю, что она беспокоится только о том, чтобы я познакомилась с людьми в новом городе.
— У меня еще не было времени, мне нужно привести свой дом в порядок, вот тогда и начну.
— Для меня это звучит как оправдание.
— Вполне обоснованное.
— Уговорила. Но не думай, что я оставлю это просто так, — говорит Дарла, указывая на свою веб-камеру для большего эффекта.
— В любом случае это не имеет значения, ты всего в часе езды отсюда, приезжай навестить меня, если так переживаешь, что я одинокая Лоретта.
— Так и сделаю. Но не в эти выходные, а в следующие я приеду повидаться с тобой. Только не говори, что ты занята, Эйвери, или у тебя есть планы, потому что я знаю, что это не так.
Мое настроение немного поднимается, и легкая улыбка расплывается на моем лице.
— Хорошо. Приезжай обязательно. И захвати с собой кисть. Мне нужно избавиться от пыльной розы в моей спальне. — Я вложила все свои усилия в свою фальшивую спальню. Моя же настоящая спальня все еще выглядит так, будто принадлежит маленькой старушке.
— Конечно, я умею рисовать. Насколько это может быть трудно? А еще я захвачу водку. Мы можем напиться и перемыть косточки Нейтану.
— Я уже сыта по горло Нейтаном.
— Знаю, но он только что обручился.
Мое настроение улетучивается, улыбка исчезает.
— Но я переехала всего полгода назад.
— Очевидно, это восстановительные отношения. Она поймет, насколько он жалок.
Мы разговариваем дальше, и через пять минут она снова заставляет меня смеяться, даже несмотря на то, что мне все еще тяжело на сердце от известия о том, что Нейтан женится.
Это полный отстой.
Вся моя жизнь — это разговоры о сексе. Но у меня его не было уже больше полугода.
Я думала, что покупка собственного дома мотивирует меня, но все, о чем я могу думать, — это выплата ипотечных платежей.
Мое сердце просто было разбито.
Но это не имеет значения. Сейчас я зарабатываю слишком много денег на этом предприятии, чтобы отказаться от него. Мне потребовалось несколько лет, чтобы набрать своих подписчиков, и я никогда бы их не бросила. Это просто означает, что я должна научиться лучше притворяться.
Я могу притворяться. В конце концов, я же женщина.
Просто мои видео все больше и больше похожи на пустую болтовню, и все меньше и меньше похожи на то, во что я верю.
Видео с массажным маслом и монтажом занимает пару часов. Остаток дня я провожу, работая над своим списком задач.
Около семи в мою дверь звонят. Я не спеша спускаюсь по лестнице и открываю дверь. На моем пороге стоит Пайпер и широко мне улыбается.
— Привет, Эйвери. Не возражаешь, если я войду? — спрашивает она и проталкивается мимо меня, прежде чем я успеваю ответить.
— Привет, Пайпер. Нужна помощь с домашним заданием?
Мое сердце немного подпрыгивает, я, вероятно, не должна быть так взволнована перспективой тусоваться с подростком, но она первый человек за всю неделю, с которым я лично познакомилась. Фейстайминг не идет ни в какое сравнение.
Дарла права, мне действительно нужно попытаться начать знакомиться с людьми в этом городе.
Сложность будет заключаться не в том, чтобы познакомиться с людьми, а в том, чтобы никто в этом городе никогда-никогда-никогда не узнал, чем я занимаюсь. Я придумала целую легенду о том, что пишу роман, чтобы было что сказать людям, если они спросят. Криминальный роман со множеством смертей — нечто-то настолько далекое от секса, насколько только можно.
— Неа, я просто подумала, что тебе не помешает компания.
Я хмурю брови, пытаясь понять ее логику.
— Твой отец злился, что ты была здесь на прошлой неделе?
— Нет, он знал, где я. Просто у него был тяжелый день.
— Хочешь чего-нибудь выпить?
— Только воду, пожалуйста. Я пью только воду, она очищает.
— Верно. Конечно.
Я иду на кухню в задней части дома. Она выглядит так, как будто ремонт тут делали последний раз в семидесятых годах, и имеет характерные признаки, такие как мрачные шкафы из темного дерева и столешницы с золотыми вкраплениями.
Как только я заработаю еще немного денег, я сорву их и заменю дубовыми шкафами и гранитом. В следующий раз, когда мне понадобится мотивация, я просто спущусь сюда.
Вернувшись в гостиную, я поставила один стаканов с водой перед Пайпер, а другой взяла в руку.
Она снова заняла то же самое место на диване, так что я сажусь в свое кресло.
Прошла уже неделя с тех пор, как Пайпер была здесь в последний раз. Я была занята обустройством дома и самоорганизацией. Единственное место, где я была, — это продуктовый магазин, так что я не особо рассматривала город и с кем-либо другим не знакомилась.
Отец Пайпер держится в тени, и я вижу его только тогда, когда замечаю на заднем дворе из окна своей фальшивой спальни.
Хотя я даже не уверена, что мне стоит с ним встречаться, он был так груб со мной тем вечером. Полагаю, мне бы в конечном итоге не хотелось бы завести роман с соседом-придурком. По крайней мере, дочь у него классная.
— Эйвери, а ты знала, что миндаль ядовитый? В некоторых странах нельзя купить сразу больше четырех килограммов миндаля, потому что если ты весь его съешь, то умрешь. Это один из самых ядовитых ядов, — говорит она.
— Неужели? Ты уверена?
— Конечно.
Я делаю мысленную заметку, чтобы погуглить это позже.
— Ты когда-нибудь видела свою маму?
— Мы с ней даже не встречались. Мы с папой всю жизнь были только вдвоем.
Неужели у него никогда не было долгосрочных подружек? Мне трудно в это поверить, учитывая, насколько он великолепен. Хотя так ему и надо, потому что он ворчит вместо того, чтобы говорить.
— Ты бы предпочла съесть четыре килограмма миндаля или выпить чашку воды из унитаза?
— Определенно миндаль.
— Но ведь ты можешь умереть.
— Думаю, что меня стошнит еще до того, как я дойду до этой стадии.
Пайпер вываливает на меня множество всевозможных случайных фактов, что я даже не уверена, стоит ли верить в правдивость большинства из них.
Она берет свой стакан, допивает оставшуюся жидкость и ставит его обратно на стол. Вытерев рот рукой, она смотрит на меня и говорит:
— Поможешь мне купить лифчик? Я не знаю, как выбрать правильный размер, и мой отец тоже не знает.
Я на мгновение застигнута врасплох и теряю дар речи.
— Да, конечно, — говорю я.
Как я могла сказать «нет»?
— А мы можем поехать в «Таргет» (прим. сеть супермаркетов с одеждой) в субботу?
— Разумеется. Если только твой отец не будет против.
Я меняю тему, и мы говорим о других вещах. Ровно в семь раздается звонок в дверь.
Пайпер вскакивает и говорит:
— Это мой папа.
По крайней мере, радует, что есть прогресс в лучшую сторону: он звонит в звонок, а не — как в прошлый раз — тарабанит в мою дверь.
Я встаю со своего старого кожаного кресла и следую за Пайпер к двери. Она распахивает дверь, и на пороге появляется ее отец. Он одет в обтягивающую черную футболку, которая облегает его мускулистое тело. Я стараюсь не пялиться на него, но у него также есть несколько татуировок, выглядывающих из-под рукавов.
— Добрый вечер, — говорю я, заставляя себя смотреть ему в глаза, а не исследовать взглядом его тело.
— Извини, что моя дочь продолжает беспокоить тебя, — говорит он, нахмурившись. О, связная речь — это определенно лучше, чем ворчанье.
— Папа, — протестует Пайпер.
— Никаких проблем, честное слово. Приятно познакомиться с моими новыми соседями, — говорю я, улыбаясь.
— Я прослежу, чтобы она больше тебя не беспокоила.
— Она мне не мешает, — говорю я, взъерошивая ее волосы. — Кстати, ничего, если я возьму ее с собой в субботу за покупками?
Он хмурит лицо и переводит взгляд с меня на Пайпер, а затем спрашивает:
— Зачем?
— Она купит мне лифчик. Верно, Эйвери? — говорит Пайпер.
Его лицо приобретает растерянный вид, и он говорит: