Страница 157 из 191
Робин заправил рубашку в брюки и стал торопливо спускаться по лестнице, иногда перепрыгивая через ступеньку. Хотя была глубокая ночь и освещение полностью отсутствовало, бывший принц наизусть знал это помещение, которое успело за последние месяцы стать ему и его друзьям домом. Но с каждым днём оно теперь более напоминало тюрьму и давило своими стенами, находиться здесь становилось невыносимо, и Робин как можно чаще пытался выскользнуть отсюда. Друзья уже подшучивали над ним, и он сам стыдился своего поведения, но словно бы под действием каких-то чар не мог с собой ничего поделать! Молодой человек споткнулся на последней ступеньке и чуть не сбил с ног Сториана, который, в полной темноте, стоял у выхода, скрестив руки на груди.
- Опять? – сухо спросил он.
- Да, опять, и что? – Робин разозлился. Скорее на свою слабость и несдержанность, чем на друга.
- Ничего! Неужели ты сам не понимаешь, что это бесполезно? Её там нет.
- Я просто хочу развеяться…- сын короля Феира угрюмо опустил голову. – И кто тебе сказал, что она не объявилась?
- Это же дураку понятно! – Сториан положил руку на плечо товарища. – Послушай, давай признаем, что эта девка, не знаю с какой целью, поиздевалась над тобой и обвела вокруг пальца. Выкинь её из головы, а если жизнь вас когда-нибудь снова сведёт – отомстишь ей по полной. И я даже тебе помогу.
- Кто тебе сказал, что она делала это намеренно? Я же тебе говорил, в ту ночь к ней кто-то пришёл, кто-то, кого она очень боялась. Может быть, с ней что-то произошло? В таком случае мне нужно узнать что!
- Перестань! – князь встряхнул молодого человека. – Это всё могло быть хорошо разыгранной сценой, чтобы запутать тебя ещё больше. С такой как она, поверь, ничего не случится. Тем более, ей не сможет причинить вред один мужчина, если она сумела скрыться тогда от нас всех. Она прекрасная актриса, в чём ты сам мог убедиться. А если ты, правда, хочешь развеяться, то поехали в Ордрад вдвоём, я тоже повеселюсь…
Робин сел на стул. Хотя его движение больше было похоже на полупустой мешок, небрежно кем-то брошенный и скатившийся на пол. Молодой человек отбросил шляпу и плащ.
- Ты не понимаешь…я не могу смотреть на этих шлюх и проституток… Они все такие противные, мерзкие, дешёвые. Я смотрю на них, а вижу её, хочу её!
- О-о, страшно мне становится от того, куда ведут тебя твои размышления. Давай мыслить трезво – чем эта сучка отличается от тех же шлюх и проституток? Так же раздвигает ноги перед мужиками, тоже пытается добиться чего-то благодаря своей смазливой внешности.
- В том-то и дело – она ничего не пытается добиться, понимаешь? Ей вообще ничего не нужно ни от кого, или я просто не понимаю, что ей нужно!
- Вот именно! Ты её не понимаешь, и это кажется тебе интересным, а на самом деле она пытается за своей загадочностью спрятать обычную мелочную женскую душонку! Перестань сейчас же оправдывать её, слушай меня и повторяй: "Она такая же, как все бабы"!
- Нет, она не такая. Извини. – Робин несмело поднял глаза на друга. - Зато честно!
- Так как я не верю в магию, то не приму версию, что тебя околдовали. А если тебя не околдовали, то, значит, чёрт возьми, что ты влюбился. А если ты влюбился, то перестал быть настоящим мужчиной и моим лучшим другом Робином. А это приводит меня только к одному заключению – теперь я верю в магию, и, дьявол, тебя околдовали! Больше знать я ничего не хочу, но готов взяться за твоё лечение!
- Боже, Сториан, ну почему ты не можешь признать, что некоторые женщины, действительно, способны кое-что менять в мужчинах? Разве тебя не изменила хоть немного Габриэль?
- Эта тварь убила моего брата и виновата в том, что мой отец так быстро скончался. И меня изменила гибель моих близких, а не она, ясно? Закроем эту тему.
- Хорошо. – Бывший принц поднялся. – Ну так, может, доскачем до Шантории и поспрашиваем о Феирине?
- Это уже становится небезопасно. Мы там глаза скоро всем замозолим.
- Ну, последний раз?
- Где-то я это уже слышал. Как маленький, честное слово! – Сториан накинул плащ. – Прошло уже четыре месяца с той ночи и всё это время от неё ни слуха, ни духа. Сначала мы ездили по тавернам каждую неделю, потом через неделю, но результатов никаких. И ты всё ещё на что-то надеешься?
- Надежда, как говорится, умирает последней. Обещаю, если я найду Феирину, я отыграюсь за мои мучения и успокоюсь.
- Хотелось бы верить. – МакДжойн распахнул дверь и вышел вслед за другом.
Оседлав коней и выехав на тропу, ведущую в сторону ближайшего населённого пункта, друзья отправились в путь с пока ещё неясными, но твёрдыми намерениями. Робин прекрасно понимал, что найти девушку, имя которой не знаешь, на Земпере просто невозможно. Это даже сложнее, чем искать иголку в стоге сена. Но юноша рассчитывал на удачу Карлеалей и на благосклонность судьбы, которая, несмотря на все события, как ему казалось, его не покинула. А что ещё оставалось делать изгнаннику, привыкшему к самой изысканной и беззаботной жизни? Разумеется, сразу трудно не только понять, но даже поверить, что прежние времена остались позади и, возможно, никогда уже не вернутся.
В Ордраде долго было делать нечего. Маленький городок, все публичные заведения которого легко объезжались за полчаса. Вопреки чаяниям Робина там никто ничего ему не просил передать. Расстроенный юноша почти отчаялся, но всё-таки настаивал на посещении столицы. Сториан, скучающий не меньше товарища и желающий хоть как-то развлечься, наконец, согласился, и они вдвоём отправились в Шанторию. Чем они могли рисковать? У изгоев, объявленных в большинстве мест вне закона, трудно что-либо отобрать, кроме чести. А честь можно было защитить своей жизнью, которой МакДжойн в последнее время почти совсем не дорожил.
Шантория встретила путников светло-сиреневыми, серебрящимися сумерками. На востоке зажглась первая звезда, намекая будничному городу, что скоро все дела можно будет закончить и отправляться по домам, на ночлег. Робин тоскливо посмотрел на этот огонёк в глубине синеющего бархатного неба. Если бы это была путеводная звезда, которая привела прямо к его Сказке. Но нет. Ему нужно вести упорный и трудный поиск, который вовсе не обещает окончиться успехом. Молодой человек обернулся на князя и прочитал на лице того полное безразличие к происходящему. Ещё бы, что смогло бы взволновать его после того, что он уже пережил?