Плакса

— Миссис Коллинз, не волнуйтесь. Это была общая идея. Тем более, что бить могла только я, а он исключительно защищался. Вы уж простите, но иногда возникает неудержимый соблазн стукнуть вашего сына. Я не смогла устоять.

Она задорно смеется. Наверное, понимает, о чём я говорю. Кажется, миссис Коллинз успокаивается, а вот кое-кто — наоборот.

— Но все равно, победил я, — произносит Крис обиженно.

Как ребёнок, честное слово. Демонстративно закатываю глаза.

— Крис, как джентльмен, ты должен был дать выиграть девушке, — вставляет своё слово мистер Коллинз. Он многозначительно смотрит на жену и, дожидаясь её одобрительного кивка, улыбается.

— Это было бы нечестно, — произносим мы с Крисом одновременно.

Крис ловит мой взгляд и довольно улыбается. Осознание собственной правоты делает его корону в два раза больше. Да, мне не нужны поддавки. Он просто угадал. Опускаю взгляд в тарелку и возвращаюсь к еде, чтобы скрыть смущение.

Продолжаются обычные разговоры об учёбе, работе и других повседневных заботах. Такой милый, весёлый и тёплый семейный ужин. Уже и не помню, были ли такие же вечера у меня дома. Сейчас наши семейные ужины больше похожи на сеанс психоанализа. Почему моя семья не может просто любить меня и быть такой же милой и внимательной?

Черт. Чувствую, как щиплет в носу — первый признак слёз. Нельзя же расплакаться прямо здесь. Поднимаюсь из-за стола.

— Извините. Мне нужно сделать звонок, — хватаю телефон и выхожу на крыльцо.

 

Ну что я за плакса? Когда уже боль уйдет, и можно будет справляться со всем этим без слёз?

Слышу щелчок двери позади и шаги, приближаются ко мне. Быстро смахиваю успевшие выбежать слезинки.

— Ты не звонишь.

Черт, черт, черт. Ему-то что нужно? Стараюсь медленно дышать, чтобы остановить непрошенные слезы.

— Зачем ты вышел?

— Покурить.

Оборачиваюсь и внимательно смотрю на Криса. Не вижу сигарет в его руках.

— Ты куришь? — спрашиваю удивленно.

— Нет.

Ну что за придурок, а? Закатываю глаза и тяжело вздыхаю. Что ему от меня надо?

— Тогда зачем ты вышел?

— Сказал же, покурить, — он говорит абсолютно спокойно, как будто не замечает, что противоречит сам себе. Это бесит все сильнее.

— Какой же ты идиот. И как кто-то подобный, может петь такие классные песни? — в негодовании всплескиваю руками, а Крис расплывается в улыбке.

— Понравились мои песни? Так и думал.

Твою мать. И когда я уже научусь думать, а потом говорить? Не собираюсь признаваться ему, что слушаю его музыку давно, и, тем более, что считаю её действительно классной. Комплиментов больше он не дождётся.

— Текст же писал не ты. Так что не твои, — выплёвываю я, оправдываясь.

— Вообще-то, я. Так ты считаешь их классными? — Крис наклоняет голову набок и закусывает губу.

Что? Мне не послышалось? Так это всё-таки он? Не может быть. Человек, который пишет эти песни, влюблён. Это читается в текстах, по крайней мере, для меня. Не могу вспомнить ни одного упоминания о его девушке. Может, на самом деле, мистер «Злые Глазки» любит кого-то безответно?

— Ты любишь её? — не знаю, зачем спрашиваю, само как-то вырывается. Не уверена, но за этими текстами должна стоять какая-то девушка.

— А ты его любишь? — спрашивает Крис в ответ.

— Нет, — спокойно отвечаю я. Это правда, — после предательства нет места любви.

Его взгляд тускнеет, а лицо искажается ненавистью и болью. Вижу такое каждый день, подходя к зеркалу.

— Ты ответила и на свой вопрос тоже, — Крис разворачивается и заходит обратно в дом.

Остаюсь на крыльце ещё на несколько минут, чтобы прийти в себя.

Его тоже предали? Девушка? Интересно, кто она? Кто вообще смог бы отшить такого парня?

Не хочется этого признавать, но нужно быть честной, хотя бы с самой собой. Он обаятельный, веселый и внимательный по отношению к своим близким. Если бы не его огромное самомнение, то мог бы быть просто идеальным. Да кто из нас без недостатков? Пора признаться — он мне нравится. Но потакать этому чувству — плохая идея. Поэтому следует держаться от Криса подальше.

Успокаиваюсь и возвращаюсь к счастливому семейству. Остаток ужина проходит в тихой и милой атмосфере. Они вспоминают и рассказывают смешные истории об их совместном отдыхе, третьем дне рождении Мари и первом концерте Криса. За такими душевными разговорами никто не замечает, что время уже приближается к полуночи. После того, как мы с Мари помогаем её маме убрать со стола, все расходятся по своим спальням.