Полтора метра счастья

Мужчина рассказал Химу о его матери, какой та была красивой и чувствительной девушкой, что, узнав о занятиях Джунвона – а он убивал людей, как и его дети теперь, - испугалась и скрылась, хотя оказалась в положении. Джунвона тогда посадили, и он не смог разыскать её, а когда вышел – она была мертва, не выдержав родов. Химчан так бережно пересказывал все слова, словно они были сокровищами. Память о настоящих родителях, которых он никогда не знал, была для него очень дорога. Я хотя бы маленькой девочкой застала маму, а папу потеряла в четырнадцать, а Хим вырос у других людей, родителей Рин, пусть и замечательных, но всё же по крови чужих. Правда, сейчас у него были Сунён и Дэн, а у меня – никого.

Лето шло весело, и, пусть я ещё вспоминала о Джело и волновалась, как он там? всё-таки постепенно вина за его судьбу угасала. Я не решалась спрашивать у Сунён о том, как мой бывший? Девушка, вернувшись в Нью-Йорк, в основном общалась с Энтони, и мы видели их не часто. Мой день рождения, годовщина свадьбы, небольшой отпуск. Жизнь вновь стала казаться восхитительной, каждый свободный день мы с Химом не сидели на месте, а ехали куда-нибудь, смотрели что-то новое, посещали музеи, рестораны, пригороды, пляжи, Брайтон был изучен нами от и до, от залива Раритан до самого Коннектикута мы обошли все мало-мальски любопытные уголки и места. Подобрали бездомного котенка, задумались о том, а не открыть ли частный приют для животных? В Сеуле Хим постоянно разводил дома зверятник, а тут нам не позволяла жилая площадь. В связи с этим мы, наконец, всерьёз задумались расширить свои квадратные метры.

* * *

В одно жаркое августовское воскресное утро, так что не хотелось расшторивать окно, чтобы лучи солнца не опаляли, я была разбужена смской, хотя упорно не желала открывать глаза, пока Хим возился с завтраком. Сегодня была его очередь. Дотянувшись до мобильного, я увидела имя Джейды и открыла сообщение, в котором коротко, короче, чем череда восклицательных знаков, слова кричали: «Мы родили!!!!!!!!!!! Мальчик!!!!!!!!!». Туго соображая, я всё же осознала, о чём идёт речь и, подскочив, прокричала на всю комнату, так что Тень поднялась и засуетилась вокруг кровати:

- Здорово! Надо поехать, навестить. Они в роддоме?

Вскоре мы уже были в Джерси, и я, держа в руках тугой бледно-голубой сверток, килограммов под пять, смотрела в шевелящее губками личико своего будущего крестника. Санха, опершись локтем на тумбочку возле постели Джейды, жевал жвачку с таким самодовольным видом, будто открыл производство «майбахов» и с конвейера только что сошёл первый удачный экземпляр. Его по-волчьи хищные черные глаза перемещались с жены на сына и обратно, не понятно на чём останавливаясь с большим удовлетворением.

- Мужик, - лаконично объяснил Санха.

- Я бы уже домой поехала, чего мне тут ловить? Тут телека нет в палате даже, - капризно дернула она носом.

- Недельку?! Да я тут с катушек съеду, - расстроилась Джейда, забирая у меня сына. Я, с чувством глубокой ответственности, осторожно передала ей его. – Шилла, ты же побудешь со мной? А то скука смертная.

- Я за цветами, - на пороге притормозил он. – Что там ещё положено дарить?

- Это логично, - без пререканий согласился Санха и, указывая глазами на ребенка, сказал Химчану: - В нашем полку прибыло. – Мужчины вышли, оставив нас вдвоём. Я опять посмотрела на гордящуюся собой девушку. Не показушно, как когда-то могла бы, а с чувством качественно выполненного долга.

- Да не сказала бы. – Джейда погладила по тонким черным волосикам младенца, собравшегося заснуть. – Почти как девственности лишалась. Правда, я уже не помню толком, как это было, - засмеялась она. – Ой, да это всё ерунда, вот как теперь ухаживать за ним и воспитывать – ума не приложу. Я не чувствую себя достаточно… взрослой что ли. – И это несмотря на то, что Джейда была старше меня на два года. – Ты же уже тренировалась на одной крестнице, поможешь мне, если что?

Мужья вернулись часа через два. Санха, поставив корзину с фруктами, подошёл к своей возлюбленной и застегнул на её шее не очень тонкую золотую цепочку.

- Что ж, мы завтра ещё заглянем, хорошо? Вечером, перед работой, - пообещала я, и мы, попрощавшись, ушли.

Добравшись домой, я погрузилась в задумчивость. Химчан понимал причину, поглядывая на меня. Джейде я, всё-таки, немного завидовала. Так просто у неё всё… Но потом я опять и опять говорила себе, что они это заслужили, им было ничуть не легче, чем нам, и зависть рассасывалась. Меня никогда не бросали мужчины, а её первый опыт закончился тем, что парень изменил ей, буквально вышвырнув из своей жизни, и она, юная и глупая, назло ему стала проституткой, будто ему было до этого дело. Там она и увязла, а когда встретила Санха, работавшего смотрящим, никак не могла вернуть время вспять. Родители от неё отказались, узнав, кем она стала. Но, к счастью, всё благополучно закончилось. Я мешала сахар в чае, размышляя о судьбах и жизнях, когда зазвонил телефон Хима. Он оторвался от рубашки, которую гладил себе на работу, и поднял.



Поглядывая на время, мы приехали на Манхэттен. Близилась ночь. Дорогая клиника для людей с деньгами встретила нас охраной и услужливым персоналом, которому пришлось объяснять, к кому мы и по какому поводу. «Да, господин Бан с супругой уже прибыли, поднимитесь на третий этаж». Минуя лифт, мы взмыли по лестнице – не так уж и высоко.

- Где Рин? – спросил Хим. Он любил её, как родную сестру, больше, чем сводную – Сунён, всё-таки с Херин они выросли вместе, и именно из-за неё ему пришлось стать преступником.

- А ты куда денешься? – задала я вопрос кузену мужа.

- Здесь нельзя курить, мистер. – Получив такой взгляд, какой получила она, я бы уже бежала к канадской границе, но видавшая виды женщина не приняла этого к сведению, поэтому подключился Химчан, оторвавшись от стены и, взяв медсестру за плечи, шепнул ей что-то вкрадчиво на ухо. Та, поджав губы, пошла прочь. Время вновь, казалось, остановилось. Дэн смолил, Хим замер, я старалась улыбаться малышке.

Раздался крик. Он свидетельствовал о куда больших мучениях, и повел за собой продолжительные крики. Бомми захныкала, и я поспешила её достать из коляски и взять на ручки, потому что Дэн уже был у дверей в противоположной от ребенка стороне. Послышались голоса докторов, они советовали роженице дышать глубже, выполнять какие-то упражнения, скорее всего обладающие исключительно психологическим воздействием. Дэниэл схватил ручку и открыл дверь. Оттуда тотчас вылетело два медбрата в бирюзово-белых одеждах, отодвигающих мужчину от заповедного докторского пространства.

- Тогда сделайте так, чтобы ей не было больно! – гаркнул Дэн, отшвыривая их от себя и пытаясь успокоиться. – На кой блядский хрен вам платят деньги? Почему ей больно?!

- Заткните себе своё нормально в жопу! – Один медбрат вернулся обратно, и на смену ему вышел главный, судя по всему, врач. Он подошёл к мечущемуся мужу:

- Ты у меня навсегда успокоишься, если моя жена хоть слезу прольёт! – Доктор в поисках помощи посмотрел на нас. Химчан поспешил к ним, притягивая к себе за локоть Дэна, пытаясь передать тому выдержки. Весь медперсонал вновь скрылся за дверями. Рин закричала, Бомми расплакалась, Дэниэл отвернулся, вцепившись в плечи Хима и уткнувшись в него лбом. – Блядь, я их пристрелю сейчас, расхерачу этих пиздаруких докторишек.



- Блядь, я не могу больше! – оттолкнул от себя Хима Дэн и ворвался в операционную. Там возник шум и переполох. Его стали вытаскивать оттуда, грозясь вызвать охрану. – Рин, девочка моя, Рин, я здесь, я рядом! – Я украдкой посмотрела туда и увидела, как он вцепился в её руку, и она ответила ему пожатием, после чего его смогли вывести в коридор. Хим подхватил брата, пытаясь удерживать. – Рин, потерпи, Рин, я тут! – кричал он через дверь. Потом, не знаю зачем, выдернул пистолет из кобуры, дрожащей рукой затряся им. Химчан сжал его руку и, пользуясь тем, что Дэн не в себе, выкрутил запястье, отобрав у него оружие.

Херин перестала стонать и кричать. В этом немом коридоре, Дэниэл поднял лицо, шально вперив взор перед собой. Доктор вышел к нам снова, сначала потеряв Дэна, но затем опустив голову и увидев его, на корточках, у стены.

- Делайте. Делайте, что хотите, но чтобы с ней было всё в порядке. – Вытащив бумажник из внутреннего кармана, Дэн сунул его в руку доктора. – На, держи, бери всё, сколько надо, чтобы с ней всё хорошо было?! – конец фразы он уже проорал. Мужчина заботливо оставил бумажник в руке Дэниэла и испарился. Химчан подошёл к Дэну и, обняв его, развернул на себя. Ноги почти не держали юриста, я видела, как они подгибаются, как он хватается за Хима, дрожа и глотая текущие по щекам слезы. Он был белым, как мел, и со слезами смешивался пот. – Хим, обещай пристрелить меня, пожалуйста, если что – пристрели меня, - прошептал он, опадая в руках брата.





- Поздравляем, у вас девочка, - пытаясь приободрить улыбкой, произнес он. Будто не слыша, Дэн спросил:

- Всё в порядке. Она спит под наркозом. Швы наложили, всё сделали аккуратно. – Медсестра вышла с вопящим запеленатым ребенком. Пройдя мимо неё, Дэниэл упал на колени у кушетки, на которой лежала без сознания Херин, взял её руку, поцеловал её и прильнул к ней щекой. Родившуюся девочку, свою двоюродную племянницу, взял в руки Хим. Я приблизилась к нему, с любопытством разглядывая крошечную малышку, в два раза меньше сына Санха и Джейды, которого мы видели утром.