Страница 93 из 111
- Их родители могут написать на вас жалобу самому его темнейшеству Эринальду. Поэтому в наших с вами интересах как можно быстрее снять проклятие, пока о нем не стало известно родственникам пострадавших.
- Пусть пишут, - представил лицо Дэла, когда ему доложат о моих «успехах». – Я кому угодно докажу, что действовал в своем праве.
- Эрин!
- Профессор Керенис, повторяю лично для вас – это проклятие исчезнет само, как только они раскаются. Не раньше и не позднее. Я не делал закрепление на себя, и снять его не могу. Как и вы не сможете. А теперь простите, вас ждут студенты.
Керенис проводил меня тяжелым взглядом. Они что все, сговорились? Надоело объяснять каждому встречному, что это проклятие – особенное и глубоко индивидуальное. Творческий шедевр, если можно так выразиться.
Внутри поднималось раздражение. Почему никто не накажет их за проступок, а все пытаются надавить на меня? Я не портил результаты чужого труда. Вообще веду себя тихо и мирно, что мне не свойственно. Зато почему-то все пытаются мне напакостить. Ничего, от наличия рогов еще никто не умирал.
- Эрин Вестер, к ректору, - ожила внутренняя связь академии.
Мы же договаривались, что не будем видеться хотя бы неделю! Керенис нажаловался? Когда только успел? И потом, ничего нового Редеусу он сообщить не мог. Ладно, придется проведать демона и добавить ему седых волос в гриву.
С пары меня отпустили без вопросов, поэтому я быстро пересек переплетение лестниц и оказался у нужной двери. Постучал, дождался короткого «входите» и переступил порог. Будь я живописцем, запечатлел бы этот миг для благодарных потомков. За столом сидел бледный и усталый Редеус, подперев рукою голову. Напротив, в креслах с высокими спинками восседали двое. Эльфы, светлые до тошноты. Лица словно вырезаны из белого мрамора. И такие же надменные. Женщина смотрела на меня просто холодно, а мужчина разглядывал так, будто перед ним была мерзкая противная букашка.
- Эрин Вестер, - представил меня Редеус. – А это – родители студента Лиарденаля, высокий лорд Винталион и леди Эданиэль.
А, мамаша и папаша нашего Терри. Успел нажаловаться, тыква на ножках.