Страница 22 из 111
Глава 6
У каждого властелина свои призраки
До шести я провалялся в постели с томиком пособия по темной магии. Пособие выдалось неожиданно интересным, и, как со мною часто случалось, я так углубился в книгу, что забыл о беге времени. Демон не возвращался. Никто не мешал. Поэтому, когда ровно в шесть Лайла нарушила мое уединение стуком в дверь, чуть не получила удар заклинанием. Снова напомнил себе, что здесь – не дворец, и нельзя швыряться магией направо и налево. Поэтому накинул плащ, захватил учебник и вышел в коридор.
Эльфийка тоже принарядилась. Вместо платья – узкие брюки, до неприличия обтягивающие ножки, сапоги с высоким голенищем, светлая блуза и короткая накидка. Не слишком женственно, зато ой как соблазнительно. Впрочем, вряд ли Лайла рассчитывала на такой эффект. Она окинула меня неприязненным взглядом.
- Готов, темный? – спросила недружелюбно.
- Готов, светлая, - в той же манере ответил я и зашагал прочь.
Снаружи действительно похолодало. Дул промозглый ветер, а небо стало почти черным – темнело куда раньше, чем в столице. Я поежился и запахнул плащ. Не скажу, что меня сильно заботил холод, но когда попадаешь из теплого помещения в ночную мглу, это не особо приятно даже для темных магов.
- Сюда, - Лайла свернула на едва заметную тропку. Видимо, некроманты пренебрегали занятиями, потому что тропка выглядела узкой и нехоженой. Или мы сокращали путь? Вряд ли. Лайла – женщина. А женщины не любят погосты. Так зачем спешить?
От этой тропки ответвлялась еще одна, такая же узкая, покрытая чахлой растительностью. Что-то долго мы шли. Уж не заблудилась ли прекрасная Лайла? Но в наступающем сумраке показались надгробные плиты и статуи, в зависимости от того, кто был похоронен – темный или светлый. Плит было большинство. Все-таки темное королевство. Но и статуи встречались. А люди вообще предпочитали сжигать умерших на кострах.
- Погост, - прошептала эльфийка с придыханием.
- Где призраки? – я поспешил вперед, надеясь как можно скорее свести знакомство. Но меня встречала только высокая трава, засушенная летним зноем, и старые свидетельства чьих-то оборвавшихся жизней.
От нечего делать начал бродить среди плит. Лайла же забилась под распростертые крылья самой большой статуи, и я видел только её локоток, выглядывающий из-за каменного исполина. Темнело. Над надгробиями загорались огоньки – знаки памяти, которыми маги увековечивали места упокоения близких. Огонек мог гореть и сто, и двести лет – в зависимости от того, насколько сильный маг его создал.
Захоронения были достаточно древними. Самому молодому исполнилось около сотни лет. Самому старому из увиденный – четыреста. Имена магов мне ничего не говорили. Ни одного знакомого рода. Скучно! Я тоже выбрал статую, добавил к свету огонька собственный светлячок и открыл книгу. Лучше уж узнаю что-то новое. Например, заклинание правды. Очень коварное, стоит признать. Если человек, попавший под его воздействие, лжет, его тело покрывается язвами. И свести их потом трудно.
Когда строчки стали расплываться перед глазами, я захлопнул книгу, положил её под голову и укрылся плащом. Раз уж призраков не предвиделось.
Проснулся я от невнятного шепота – и не сразу понял, где нахожусь.
- Какой хорошенький! – шептала женщина.
- И совсем молодой, - вторил старческий голос. – Мой внук сейчас и то старше.
- У твоего внука уже у самого внуки, - ответил еще один мужчина, судя по голосу – не такой древний.
Студенты пожаловали? Вряд ли. Дедуля явно староват. Разыграть решили? Я открыл глаза. Надо мной склонились три призрака. Сквозь их тела можно было увидеть ночное небо, усеянное звездами.
- Привет, - улыбнулась женщина в старинном платье.
- Привет, - помахал рукой в ответ.
- Ой, ты не боишься, - призрак округлил глаза.
- А надо? – спросил я.
- Надо бы, - кивнул старик. – А то развелось вас, непуганых. Мните себя центром земли. Молоде-е-ежь, - и он с воем взмыл ввысь.
Да, призраки-старики не сильно отличались от живых дедуль. Тоже кряхтели и вспоминали старые добрые времена.
- Милашка, - не унималась женщина, обнимая меня. Но её руки прошли сквозь мое тело, и по коже пробежал мороз. – Прости. Все забываю, что умерла. А ты такой теплый, живой. И совсем не боишься.
- Что противоречит природе теплокровных, - поднял палец третий призрак. Это – точно кто-то из профессоров. Занудный, в пенсне и мантии.
- Сам ты… теплокровный, - хмыкнул я.
- Как тебя зовут, деточка? – женщина миролюбиво пристроилась в ногах статуи.
- Эрин, - я сел рядом. – А вас?
- Бертрана. Я была женой первого владельца этой земли, а потом меня отравили. Любовница мужа. Вот и брожу. Только упокоит кто-нибудь – как некроманты обратно поднимают. Они хорошие ребята. Одно плохо – настырные.
- Эрин, с кем ты разговариваешь? – подала голос Лайла.