Магия печатей

Глава 5

На следующее утро мы всей командой в начищенных доспехах выстроились после завтрака на плацу, ожидая распоряжений капитана стражи.

Итоги распределения стали неутешительны, как и предсказывал Дар. Нас почти в полном составе приставили к делегации, как и еще шестерых из замковой стражи. После услышанного мы с Даром переглянулись, с ребятами мы не говорили о возможных последствиях.

Я и Дар вызвались первыми вести дежурство возле покоев посла, остальные распределили между собой комнаты помощников и вход в гостевое крыло. Вторая часть команды отдыхала, чтобы сменить нас ближе к вечеру.

Что я могу сказать про посла? Да я вообще дар речи потеряла, когда увидела его впервые. Он был высокий, длинные светлые волосы доходили до поясницы. Светло-серые глаза, почти как серебро. Не перекачан, как Тордо и Гростон, скорее, просто мускулист, широкие плечи, узкие бедра. Тонкие точеные черты лица, но при этом мужественные, и аура уверенного и сильного самца. Одет был в черный камзол, что сильно контрастировало с белой кожей и волосами. Походка плавная, но хищная.

Вот когда я впервые почувствовала себя неуверенно, я уже забыла, как быть женщиной, а не воякой, стоящей в доспехах академии. Он же, вскользь мазнув по нам взглядом, скрылся в своих покоях.

Его сопровождение было весьма привлекательно и запоминающееся. «Хотя странно, что всего одна женщина среди десятка мужчин», — подумала я после того, как едва не сдохла от зависти. Девушка была очень красива.

— Ты чего? — спросил меня Дар, скорее всего, заметив мои упаднические мысли, так как при этом я заметно сникла, скривив гримасу.

— Ничего, — буркнула я, а внутри жалость к себе затапливала все свободное место: впервые пожалела, что на мне доспехи, а не платье, вон как на тех девушках.

Мимо нас как раз проплывали несколько придворных дам в ослепительных нарядах. Пока я провожала их завистливым взглядом, в коридоре появилось еще несколько женщин, не уступающих тем, что только что скрылись за поворотом.

— Чего их так много сегодня? — удивилась я. Раньше можно было увидеть всего несколько за один день.

— Завтра вечером бал в честь делегации и день выбора младшего не наследного принца Лимонтериана, — занудным тоном поведал Дар. — Вот участницы и съезжаются заранее. — Очередная стайка девиц, пробегающих мимо, обратила внимание на дроу и начала активно строить ему глазки, Дар, увидев знаки внимания заметно сморщился.

— Что за день выбора? — спросила я.

— Если так интересно, сходи в библиотеку и возьми книгу по брачным ритуалам, — не захотел объяснять он.

— Вот и схожу, вдруг пригодится. — Вот кто бы знал, что в этот момент я накаркаю.

Нас почти полным составом отправили на тот самый бал, нет, не почетными гостями, а почетным караулом. Вот стоим в доспехах академии при полном параде, нам даже выдали традиционные плащи, которые носит вся стража замка при подобных мероприятиях. Благо, они темно-бордового цвета, поэтому отлично подошли к нашим темно-серым, почти черным доспехам. Доспехи же стражей замка имеют коричневый цвет. Как нам объяснил Рисан, которому рассказал один из стражей, чем желтее, вернее, золотее цвет доспеха, тем влиятельнее их хозяин. Если коротко, то золотые у правящей семьи.

Стою и маюсь, полный зал молодых и красивых девушек во всевозможных нарядах: от пышных кринолинов до неприлично обтягивающих. От обилия драгоценных камней и металлов глаза слезятся, вот как есть, цыганки все на себя по навешали. В основном одни чертовки, но есть и полукровки.

Камердинер объявил главу рода с его супругой. Имена не повторю, их только специально заучивать.

В зал вошли неплохо сохранившийся мужчина и женщина; его возраст выдавали немного тронутые серебром виски, супруга же могла дать фору некоторым присутствующим в зале дамам. Не только своей красотой, но и количеством побрякушек. Следом зашли их сыновья. Все как на подбор: красивы, высоки, только один выделялся прямыми волосами чуть ниже лопаток, у остальных трех волосы были короткие и курчавые.

— Вон тот с прямыми волосами младший не наследный принц, — предугадывая мой вопрос, пояснил Дар. За что мимолетно улыбнулась ему в ответ и снова сделала морду кирпичом. Мельком присмотрелась к виновнику торжества: радостным он не выглядел, скорее удрученным.

— Слушай, раз главная семья такая большая, почему мы никого раньше не видели? — прошептала я Дару, снова нарушая нашу неподвижную композицию.

— Специально съехались, средние заканчивают учебу в магической академии, а младший в библиотеке почти всегда сидит. Самый старший только из похода с ревизией по землям с отцом ездил. — Я прямо впечатлялась его осведомленности, но ничего ответить не успела — объявили посла.

Стою, стараюсь не оборачиваться к Дару, а очень хочется, а еще пнуть, как следует. Ну, ничего, закончим дежурство — я ему устрою. Причиной моей злости и дергающегося левого глаза стало то, что звали главного делегата никак иначе, как Дамианерлерьен ван Торцилиан. Явно родственничек нашего Даримониэтеля.

Между тем делегация прошествовала по центральному проходу к тронам, где сидел владыка с супругой. Дети же стояли по правую руку от четы. Поклонившись настолько, насколько требовал этикет и ни на сантиметр более, они встали по левую руку правителя. После чего он поднялся и произнес витиеватую речь, пересказывать которую нет смысла — сплошная политическая шелуха; он объявил бал открытым и пригласил свою жену на танец.

После чего начался форменный кошмар: так называемые дамы просто-таки оккупировали всех статусных мужиков и практически дрались, чтобы потанцевать с ними.

— Жуть какая, это что — нормально так себя вести? — спросила у Дара, наверное, чуть громче, чем надо, и танцующая жгучая брюнетка с родинкой над губой весьма выразительно смерила меня недовольным взглядом. Ее кавалер, младший не наследный принц, на долю секунды задержал свой невеселый взгляд на мне, а я постаралась сделать вид, что это не я и меня здесь вообще нет.

— Ты не представляешь, сколько желающих породниться с главными семьями, — улучив момент, ответил мне Дар.

— Ну ладно черти, но на дроу-то зачем так бросаться? — Явно не понимаю смысла в их действиях. — Они разве генетически совместимы?

— Власть везде власть, — философски поведал мне Дар. — Некоторые готовы ради нее отказаться от детей.

«Ну, да у каждого свои приоритеты, — я совсем сникла после его слов о детях, на глаза навернулись слезы, а в груди заныло, отдавая застарелой болью разочарования и несбывшихся надежд. — Дети».

Этот танцевальный кошмар продолжался около двух часов, после чего, встав с трона, владыка жестом прервал музыку и, объявив о начале церемонии, позвал к себе Лимонтериана и Дамиантерлерьена.

Первый явно был расстроен происходящим, второй же выражал только скуку. Они одновременно произнесли какую-то фразу, я не расслышала: гул стоял приличный — дамы весьма взволнованно обсуждали происходящее. Но стоило появиться двум бабочкам, которые буквально выпорхнули из груди каждого мужчины, как в зале стало тихо и неподвижно, как будто играли в «Море волнуется раз, море волнуется два…»

Увлеченная своими мыслями, я пропустила момент, когда бабочки, пролетев ползала, приближались в нашу сторону. Увидев их вблизи, стала завороженно смотреть за этими двумя красавицами. Бабочка дроу была темно-фиолетового цвета, почти черной, но при этом её крылья были настолько ажурны, что темный цвет совершенно не смущал; размером не больше моей ладони. Бабочка черта была намного меньше, но цвет её простых по форме крыльев был необыкновенный: от белого у основания до ярко-красного на кончиках.

Я смотрела во все глаза: подобную красоту видела впервые; между тем эти две красавицы прямой наводкой летели прямо ко мне, и, чтобы рассмотреть их поближе, совершенно не думая, что, собственно, делаю, протянула руки, чтобы они смогли сесть на них. Только они коснулись кожи, тут же втянулись внутрь меня; не ожидая ничего подобного, дернула руками, чтобы стряхнуть, но было уже поздно. Не зная, что делать, подняла полные ужаса глаза на Дара — вдруг я что-то не так сделала? — и наткнулась на взгляд, полный удивления, и невольно перевела взгляд на других: вокруг стояла оглушающая тишина. Все присутствующие смотрели на меня: кто с интересом, кто с завистью, кто с презрением и злорадством, удивлением, непониманием.