Страница 11 из 94
– Как вы знаете, «Повесть о Гэндзи» написана в период Хэйан (794-1185 гг.). Имя придворной дамы, написавшей его, неизвестно. И назвали её Мурасаки в честь главной героини этого произведения. А Сикибу – это должность её отца при дворе. Может быть, Мурасаки Сикибу начала писать роман около 1001 года, после смерти мужа. Ведь к тому моменту, когда Мурасаки Сикибу поступила на службу к императору (1008 год), её роман «Гэндзи-моногатари» уже был популярен у женщин из дворца. Есть ещё версия, что она написала свой роман ещё до замужества, наслушавшись рассказов отца о придворной жизни. Как бы там ни было, «Повесть о Гэндзи»...
Профессор наконец-то посмотрел на слушателей. И замолчал.
Таинственная беглянка сидела на последнем ряду. Она не делала записей, а просто молча и неотрывно смотрела на него из-под кепки. Он не мог понять, какое выражение у её глаз. Но они притягивали и манили. Хотелось самому снять с неё кепку или заглянуть в царившую под ней полутень...
– Танака-сан, мы всё это помним! – возмутился из среднего ряда тот самый богатый хам.
– И это замечательно, – ответил он бесцветным голосом.
Новенькая вдруг приосанилась, быстро выглянула из-под своего укрытия, чуть приподняв голову. Её звонкий и нежный голос разбил воцарившуюся было тишину:
– Но Гэндзи-моногатари не является самым древним романом периода Хэйан, дошедшим до нас.
– Как это?
– Я сама держала в руках свитки с романом ещё более древним, – на губах девушки заиграла улыбка.
– Где? Когда? – встрепенулся профессор.
– У меня дома. Мы нашли шкатулку со старой рукописью, когда хотели починить разбившийся алтарь.
– И... вы разбираетесь в древнем языке?
– Настолько, что смогла прочесть эти свитки, – улыбка стала дерзкой, чёрные глаза её ярко заблестели из-под полумрака кепки, – Их написала девушка, так же жившая в период Хэйан. Она записала историю о том, как один из придворных повес разбил ей сердце. Ну и, конечно же, добавила немного выдумок. Но только это тайна между нами, ладно? Конечно, мы не посмеем укрывать от японского народа столь редкое сокровище. Ведь так мало повестей периода Хэйан сохранились, так мало из них было найдено! Но так хотелось мне и моей семье хоть немного подержать древние свитки у себя, насладиться изящной вязью почерка той женщины, приобщиться к запаху старины...
– И... чем же закончилась та повесть? – не мог сдержать своего любопытства учёный, – Или же окончание не сохранилось?
– Девушка записала всю свою историю, но этого крика не хватило, чтобы выдохнуть всю боль её души и разбитого сердца, – студентка куснула нижнюю губу, – Она оставила свою подругу одну на всём белом свете! О, как это печально и жестоко!
– Значит, там ещё и говорится о её подруге? Это интересный ход...
На миг ему примерещилось, что в чёрных глазах, прячущихся в темноте под козырьком, вспыхнули огненные языки. Определённо, сегодня слишком жаркое солнце!
Девушка холодно произнесла:
– То, что вы только что назвали интересным ходом, было чей-то жизнью, которая слишком рано оборвалась!
– И верно... Да простит меня её душа за мои злые слова! – искренно ответил мужчина.
Кончики длинных волос новенькой, лежавшие поверх её стола и дрожавшие под слабым ветром, проникавшим из окна, вдруг спокойно легли на поверхности.
– Это очень интересно... новый текст хэйанского периода! Кто бы мог подумать! Такая находка! – профессор взволнованно дышал, – Мы поговорим об этом позже, на перемене.
– Да, мы поговорим об этом позже, – девушка многозначительно посмотрела из-под своего укрытия.
Лекцию он с трудом закончил, думая о находке... Жалея, что не ему досталась честь нашедшего и возможность прочесть рукопись первым... В перерыве парни окружили новенькую, требуя наконец снять головной убор и представиться по-человечески своим однокурсникам. Улыбка вдруг появилась на губах незнакомки и также резко пропала. А студенты радовались, что она будет учиться именно с ними и они первые увидят её лицо. Тяжело вздохнув, Танака покинул аудиторию. Сейчас ему к ней не прорваться, но он ещё...
В оставленном им помещении вдруг стало шумно. Прислушавшись к недоумённым и испуганным выкрикам парней и девиц, мужчина понял, что во всеобщей шумихе новенькая неожиданно улизнула. Отчего-то он вдруг обернулся.
Она уходила по коридору. Медленно и грациозно двигалась в сторону от него. Спокойно перехватила свои волосы на спине у шеи – концы взметнулись, словно пушистый хвост – и, быстро свернув их в жгут, спрятала под кепку. В аудитории шумели, мол, как же так она вдруг пропала, и как её могли упустить?.. Сейчас студенты высыплются в коридор. И профессор вновь потеряет возможность с ней поговорить...