Скелет из шкафа не выпускать

Я улыбнулась, вспоминая то, как обзывал Эридан светлых. “Вот вроде светлые, а просветлять и просветлять”, и тут же улыбка слетела с лица. Думать о нем было больно. Я и сама не поняла, когда влюбилась в него как дура, но не собиралась пока душить это чувство. Оно, возможно, умрет само собой. Пока что мне нужно было сосредоточиться на собственном благополучии.

Я медленно брела вдоль реки, поглядывая на стены Иллира и на всякий случай постоянно держа плазменную защиту, которая едва мерцала. Мало ли кто польстится на мой одинокий силуэт. Над городом тоже дрожал купол, похожий на тот, что переливался над Рэмтоном ещё вчера. Снять его можно было только изнутри. Я вздохнула и побрела дальше, скинув защиту. Чтобы навредить мне, им пришлось бы стать беззащитными.

Засмотревшись наверх, я обо что-то запнулась. Прекрасно, даже собственные ноги уже содействуют тому, чтобы я расквасила себе нос. Просто превосходно. Это нечто оказалось наполовину ушедшим в землю надгробием, поросшим мхом и лишаем.

Передо мной простиралось обширное кладбище. Так же как и Лимире, должно быть, склеп замка предназначался только для глав клана и их семей, а всех остальных хоронили здесь. Надгробия и памятники торчали то там, то тут, в паре мест по краю были насыпаны невысокие курганы для людей, которые не были даже достойны кусочка дерева или камня с их именем. Мое внимание привлек один памятник неподалеку, выточенный из светлого мрамора, который являл собой девушку в длинном капюшоне, предоставлявшим на обозрение только губы, скривленные в вечной усмешке. Ее крылья были широко распахнуты и чуть наклонены вперед в слегка угрожающем жесте. То, что у нее вообще были крылья, было удивительно - демоны женского пола, пусть даже высшие, обычно рождались без крыльев. Что было необычно, так это то, что меч, на который она опиралась, был настоящим, металлическим, а на изумруд, вделанный в его ручку, никто так и не покусился.

Я пробежалась пальцами по холодной глади мрамора. Имени на памятнике не было.

“Могила их не ждет”

Я удивленно улыбнулась – это было что-то новенькое. Я провела на кладбищах тучу времени, надгробий начиталась уйму. Чаще всего это было что-то вроде: “Любящий и щедрый человек, будем по нему скучать”, что в переводе означало “наследством довольны”. Иногда это был стих о бренности всего сущего, что так же можно было примерно перевести как “при жизни я был изрядным оригиналом”. Редко какие могилы внушали мне уважение – как-никак, некроманту всякий труп одинаков, если он не твой собственный, но от этой могилы я уважительно отступила на шаг. Нет, все же осквернителем без стыда и совести я не была.

Осквернить я решила другую могилку, буквально в нескольких шагах. Судя по величине и безвкусице памятника, здесь был похоронен какой-то толстосум, который не заслуживал спокойного отдыха после смерти.

С моих пальцев слетело заклинание прежде, чем я успела заметить вспыхнувшую красным предупредительную печать. А потом было уже поздно. Земля разлетелась в стороны, едва не засветив мне в глаз, и огромное умертвие, яростно вращая красными глазами, наклонив голову, бросилось на меня.