Страница 90 из 97
– Выбрать? Виктор, кажется, ты меня не совсем понял… Я не выбирала между вами …
– Ты думала о том, стоит ли вообще начинать отношения… Маша, конечно, стоит…
– Надеюсь, что ты прав…
– Конечно же, я прав! Маша, я тебя никогда не обижу, но и ты меня тоже не обижай. Любовные раны – самые глубокие. Мы с тобой оба это прекрасно знаем…
Я повернулась к мужчине лицом и нежно поцеловала его в нос как раз в тот момент, когда из комнаты донеслись протяжные крики голодного ребенка. Мы улыбнулись друг другу, Виктор молча пошел к Ане, я осталась на кухне готовить завтрак. Спустя несколько минут дочка топала своими голыми ножками по коридору и таскала Виктора за штанину по ванне в поисках новой зубной щетки. Она пыталась рассказать ему о принцессах, что приснились ей этой ночью, ну а потом взяла его зубную щетку и требовательно топнула ножкой, чтобы мужчина открыл свой рот и позволил выгнать оттуда всех микробов – я всегда так говорила, когда приучала Аню чистить зубы. Виктор обреченно сдался, мужественно терпел все измывательства, подхихикивал вместе с Аней, заставляя ее умыться, и спустя несколько минут они оба сидели за столом в ожидании завтрака.
– Ура! Лалушки! – хохотала Аня, наблюдая за тем, как на ее тарелке появляется целая гора маленьких блинчиков.
– Правильно говорить – оладушки, солнце. Сегодня на вишневом йогурте сделала, кстати.
– Очень вкусно, – Виктор ответил одновременно с Аней. Они оба обильно полили сметаной свой завтрак, ели молча и просили добавки.
Я сидела рядом, наслаждалась горячим кофе и оладьями, наблюдая за непривычной картиной… Мы и раньше так сидели, но до этого момента всегда чувствовалась некая отчужденность, настороженность… Сейчас все стало иначе – словно стена упала, позволяя эмоциям и впечатлениям стать единым целым. Впервые за несколько лет одиночества в голове промелькнула мысль – семья. Вот оно, то самое чувство тепла, радости… Просто наблюдать за тем, как любимые люди радуются вот таким мелочам, как они кушают твою стряпню, пусть она и не всегда вкусно получается… Простое общение, милые разговоры, баловство и этот непривычный блеск в глазах… Его даже Аня заметила…
Дочка все время вглядывалась в лицо Виктора, переводила свой взор на меня, не до конца понимая, что происходит, но не вмешивалась.
– Кстати, дай телефон своей мамы. Мне еще карниз надо повесить. Я забыл вчера спросить номер.
Точно. Карниз. Разговор с мамой… Ага… Она ж сразу все поймет, если меня увидит… Хотя, может я и ошибаюсь. Но с другой стороны – ничего плохого я не сделала…
– Не переживай – мы люди взрослые, найдем, о чем поговорить. Твоя мама переживает – это видно. Она боится не меньше твоего, поэтому нужно ее успокоить.
– Ты поэтому вызвался помочь с карнизом?
– Нет, я предложил помощь, потому что она была нужна. Но если вспомнить хронологию событий, то не я был инициатором. Кстати, – Виктор полез в карман своего пиджака, что оставил на кухне прошлой ночью, – я еще до твоего побега заграницу нашел для вас с Аней врача-остеопата. Если хочешь, я тебя запишу к нему. Спину надо лечить… И мне заодно показаться… Шея в последнее время начинает болеть.
– Мы с тобой еще такие молодые, а уже болячки обсуждаем, – рассмеялась я, наливая себе еще чашечку кофе. Момент с «побегом» я решила не замечать, хоть и очень хотелось высказать свое мнение. – Что же в старости будет?
– Доживем – узнаем! Девочки, собирайтесь. Нам уже скоро выходить.
Аня мгновенно подскочила с места, аккуратно положила свою тарелку в раковину, поцеловала меня в щеку и побежала в комнату, натягивать на себя джинсы и рубашку. Она пыхтела, пытаясь справиться с одеждой самостоятельно, что-то шептала себе под нос, но помощи не просила. Я последовала ее примеру, и спустя полчаса мы сидели в машине, готовые трудиться ради собственного блага.
Аня с интересом уставилась в рабочий планшет Виктора, на который были закачены мультики и предусмотрительно поставлен «детский» режим с ограничением в плане интернета. Она вела себя на удивление спокойно, постоянно улыбалась и иногда засматривалась вдаль. Сегодня мне совсем не хотелось отводить ее в ясли. В голове все чаще и чаще стала возникать мысль – всех разом обнять, собрать вместе и уехать туда, где никого нет… Но нельзя – работа и Преображенский.
С ним нужно поговорить, и разговор этот будет очень сложный…
– Ты думаешь сейчас о моем брате? – Виктор прекрасно понимал, что мне необходимо объяснить все Александру. Вот только как лучше все это сделать? С чего начать разговор? И когда?
Стало не по себе. Такие ситуации часто заканчиваются очень плохо. Я понимала, что у меня не получится сохранить с ним общение, и в этом суть конфликта – семья-то одна… И нам в любом случае придется видеться…
– Не переживай, – голос Виктора был спокойным и уверенным. – Он вспыльчивый и эмоциональный, но тебя не тронет. Я в офисе до трех, если что… Я могу быть с тобой рядом, если ты этого хочешь.
– Нет, это наши с ним отношения. Я должна объясниться… Но ты не уходи далеко…
Когда мы подъехали к главному зданию компании, Виктор нежно поцеловал мне руку, подмигивая при этом. Уже в холле я осознала, что происходит что-то странное. При виде меня многие незнакомые девушки замирали – кто-то смотрел с презрением, кто-то с ехидством, кому-то я была совершенно безразлична. Больше всего мне нравилась третья категория людей. Виктор также обратил внимание на реакцию окружающих, хотел подняться к брату вместе со мной, но я его остановила – слухи слухами, а работать надо. И встреча с Преображенским неизбежна…