Страница 36 из 105
Ветер, гулявший меж утесов, трепал платье и волосы. Нарэлен мрачно следила за сборами далеко внизу, поджав губы. Феаноринги покидали Нарготронд, она уезжала вместе с ними. То, что Трандуил не вернулся, поначалу тревожило и волновало. Затем пришла обида. Глубокая и горькая. Выносить понимающие взгляды братьев становилось все тяжелее. А теперь пришла злость. Стиснув зубы, Нарэлен играла желваками на острых скулах, щурясь на багровый закат, пытаясь успокоиться и погасить разгорающийся огонь в душе.
— Ты ведь знала, что так будет, — Маглор неслышно подошел и стал рядом, бросив быстрый взгляд на сестру.
— Думаешь, я не заслуживаю счастья? — горько усмехнулась Нарэлен.
— Ты знаешь это не хуже меня, — тихо вздохнул Маглор. — Не думаю, что можно изменить предначертанное.
— Но так хотелось хотя бы попытаться, — эльфийка прикусила губу, зажмурившись на миг.
— Юные, светлые, честные… Они не смогут принять и понять нас, — Макалаурэ подошел ближе, положил руки на плечи Нарэлен, притягивая ее к себе. Она с готовностью прильнула щекой к жесткой ткани камзола, расслабленно прикрыв глаза.
— И как мне теперь быть? — прозвучало это так жалобно, что у Маглора защемило в груди. Он крепче сжал тонкую фигурку, гладя широкими ладонями напряженную спину.
— Переживешь, — жестко ответил Маглор, отодвигая сестру от себя и глядя прямо в глаза. — Разбитое сердце проще залечить, чем сожженную душу.
Нарэлен порывисто вздохнула, соглашаясь, но снова невольно перевела взгляд на закат, туда, где невидимый взгляду лежал Дориат. Анор утонул в лиловых облаках, на небе начинали разгораться первые звезды, холодно глядя на замерших эльфов. Снизу долетали обрывки голосов, конское ржание. По долине рассыпались горящие точки — факелы трепетали на ветру, освещая вход в подземный город. Ледяной сквозняк скользнул по плечам, и, несмотря на жар, исходящий от брата, Нарэлен вздрогнула, поежившись. Плащ остался внизу, но спускаться не хотелось. Маглор, пробормотав что-то о том, что неплохо бы вернуться в тепло, поспешил по тропе, скрываясь за поворотом. Последний отголосок дня погас, и дева, обхватив себя руками, упрямо повернулась к вершинам, прячущим за собой дорогу к зачарованному королевству.
Звуки утихли, отдалились, воздух вокруг задрожал, и Нарэлен покачнулась, ощутив чужое присутствие рядом. Горячее пламя, то, что пылало в ней самой, мягко коснулось фэа, ища отголоски зеленого света, будто шагнувшего из самых глухих лесных дебрей. Эльфийка улыбнулась, прикрывая глаза, отдаваясь инородному вторжению, распахивая душу, выворачивая чувства наизнанку. Всё. Сразу. Даже самое потаенное. Пусть видит, как она скучает. Пусть чувствует, как она любит. А время? Что значит время для той, что видела гибель священных Древ и огонь в белых гаванях? Она подождет…
Спуск вниз дался легко: задумавшись, Нарэлен не глядя шла по тропинке и потому не заметила шагнувшего навстречу синда. Резко затормозив, эльфийка подняла голову, смущенно улыбнувшись.
— Я помешал тебе? — Келеборн испытующе заглянул в серые глаза, ища отзвуки тоски по Трандуилу. Но Нарэлен безмятежно улыбалась, склонив голову на бок.
— Нет, я спешила в город, мы выезжаем ночью, — она обошла эльфа и продолжила свой путь.
— Ты ни о чем не хочешь попросить меня? — Келеборн двинулся следом, стараясь шагать в ногу с Нарэлен. Трандуил ничего не рассказывал ему о своих отношениях с ней, но ведь он не слепой и видел, как друг смотрит на нолдиэ и как та отвечает ему. Они договорились о чем-то, и Келеборн день за днем смотрел, с какой надеждой Нарэлен обращает свой взгляд на север, туда, где за горами лежал Дориат. И то, как гаснет свет в ее глазах. Но сейчас ее вид поразил его, и теперь Келеборн сомневался, так ли он все понял, не придумал ли лишнего?
— Попросить? Тебя? — удивлено приподняла бровь Нарэлен. — Не думаю.
— Может, передать что-то Трандуилу? — забросил пробный камень Келеборн, отметив, как она вздрогнула и отвела взгляд.
— Что я могу ему передать? — пожала плечами Нарэлен, чуть прикусив губу.
— Не знаю, когда мы увидимся с ним, — осторожно проговорил Келеборн, — но я уверен, что он найдет способ встретиться, если будет знать, куда и когда ехать.
Нарэлен погрузилась в раздумья, теребя пряжку на плаще. Он просил время, и едва ли речь идет о годе-другом. Да и сама она, вернувшись в Химринг, едва ли сможет в одиночку разъезжать по Белерианду. А Маэдрос навряд ли с готовностью будет выделять ей сопровождение всякий раз, когда в голову придет желание побродить у границ Дориата. Наконец она подняла глаза на ожидавшего ответа Келеборна.
— Птицы не живут в наших краях, им там слишком холодно. И им не удастся передать весть. Гонцы из Дориата у нас еще более редки, нежели птицы, а потому я не представляю, как смогу послать весть о себе… Но ты передай… — она замолчала, с внезапной ясностью ощутив, что они с Трандуилом действительно расстались надолго. Возможно, навсегда. Горький комок в горле мешал говорить, и Нарэлен, с трудом проглотив его, продолжила: — Передай, что каждое посольство, каждый отъезд: по делам ли или из прихоти — не пройдут без меня. Я буду ждать. Думаю, Трандуилу будет легче узнать о том, куда отправились феаноринги, чем мне услышать о делах синдар.
Нарэлен замолчала, сцепив руки в крепкий замок и не сводя с них повлажневших глаз. Келеборн некоторое время молча наблюдал за ней, затем, опомнившись, быстро кивнул и поспешил вниз, к воротам.