Страница 100 из 109
Взяв лист бумаги и чернила, я написала близнецам, что отправляюсь погулять, а вечером, возможно, пойду пить чай с Эраем, так что пусть ложатся без меня: постараюсь вернуться до того, как солнце зайдет. Не то чтобы я так уж сердилась на них или боялась еще одного разговора. Просто надеялась, что к утру мысли улягутся в наших головах, как это обычно бывает, и все будет куда понятнее.
Свернув листок в трубочку, я засунула его под ручку двери, ведущей в их комнату. Удовлетворенно кивнула и вышла. Но стоило мне сделать несколько шагов вниз по лестнице, как кто-то сильный ухватил меня, зажав рот и не позволяя вырваться, и потащил прочь от общежития.
Я отбивалась изо всех сил, и несколько раз ощутимо лягнула нападавшего – больно, судя по сдавленным ругательствам – но отпускать меня не собирались. Напротив: еще больше усилили захват, так что затрещали кости и стало трудно дышать. Нападавший тащил меня не по тропинкам, а напрямую сквозь лес, и мне в лицо постоянно летели ветки, оставляя царапины и время от времени застревая в волосах. Несколько раз я запутывалась в собственной порвавшейся от борьбы юбке, и меня подгоняли весьма болезненными пинками под зад. Я с ужасом ждала, когда же преступник остановится, чтобы прирезать меня, наконец, ведь мы уже прилично отошли от жилого сектора, но вместо того, чтобы углубиться в лес, мой похититель вдруг изменил направление, и вскоре я увидела приземистую кирпичную постройку, похожую на заброшенный свинарник. Вот тут меня и прирежут, как свинью. Я снова отчаянно брыкнулась, и меня сильно, наверняка до крови, укусили за ухо.
Когда мы подошли еще ближе, я увидела широко открытые дверцы, ведущие куда-то вниз: то ли в погреб, то ли в подвал. Похититель неожиданно выпустил меня и пинком отправил внутрь. Не удержавшись, я кубарем покатилась вниз, пересчитав немногочисленные ступеньки. Подняться и встряхнуться мне не дали: подхватили за ворот платья, слегка придушив, и потащили дальше, не позволяя ни вдохнуть, ни разогнуться. Когда в глазах уже начало темнеть от нехватки воздуха, меня снова спустили с лестницы: на этот раз более длинной. Я скатилась по ней, как по горке, окончательно отбив копчик и позвонки, хотя многослойная юбка и корсет всеми силами оберегали меня от переломов.
Оказавшись на холодном, каменном полу, я согнулась пополам и принялась кашлять, пытаясь нормально вдохнуть. Грохнули железные двери, и в помещении окончательно потемнело. Мой мучитель пошуршал чем-то, и над моей головой зажегся тусклый и густо покрытый паутиной светильник. Из тьмы перед глазами проступили каменные плиты и какие-то ржавые железные полосы. Я обернулась.
- Стеф? – прохрипела я, наконец-то узнав его.
- Ага, - кивнул он и пошел ко мне. Я попыталась отползти спиной вперед, но в платье делать это было неудобно. Впрочем, Стеф тут же подхватил меня под руку и потащил к противоположной стене, не особо задумываясь, передвигаю ли я ногами или просто волочусь по полу, раздирая юбку на полосы о торчащие повсюду крючья. Стеф бросил меня, но почти сразу наступил на пальцы левой руки, чтобы я не убежала, пока он возится с железяками. Я взвыла. Забренчали какие-то цепи, Стеф наклонился, и на запястье моей правой руки защелкнулись кандалы. Только тогда он убрал ногу. Я, прикусив губу, чтобы снова не застонать, пошевелила пальцами. Кажется, не сломаны. Мужчина задумчиво окинул меня взглядом, что-то прикидывая.
- Почему ты это делаешь? – спросила я, в глубине души уже зная ответ. Стеф пожал плечами.
- А у меня и выбора особого не было, - сказал он. – Цербела пронюхала про наш с тобой разговор. Сам не знаю, как, но она много всяких шпионских заклинаний знает. Пришлось рассказать все, что знаю я, иначе меня ждала бы пыточная в подвале Теврел. И это вовсе не та комната, в которой она играется со своими мужчинами, поверь мне. Меня поставили перед выбором: либо я подчиняюсь им, либо прощаюсь с жизнью. А я, знаешь ли, не настолько тобой увлечен. Хотя ты и симпатичная.
Стеф взял меня за подбородок. Я тут же оттолкнула его свободной рукой. Он деловито заковал в кандалы и ее. Я все еще могла поднять руки и подвигать ими, но уже с большим трудом. А после того, как Стеф покрутил какое-то скрипучее колесо, и цепи укоротились, я и вовсе могла лишь слегка оторвать ладони от ржавой железной полосы на полу. Стеф подошел и встал надо мной, оценивая результат. Я, естественно, не упустила возможность и попыталась пнуть его по яйцам, но чертова юбка мне не позволила. Стеф быстро отскочил.
- Ну ты и резвая, - усмехнулся он, выбирая, к какой из железных полос на полу пристегнуть мои ноги. Пока он это делал, я несколько раз вполне успешно брыкнулась – один раз даже оставила ему на лбу отпечаток своего каблука – но все равно оказалась прикованной в весьма неуютной для меня позе: с согнутыми коленями и разведенными пятками. Нисколько не сомневаясь в назначении подобной позы, я разозлилась и плюнула в Стефа – больше я уже ничего не могла сделать. Он снова усмехнулся, подошел и встал так, чтобы его широко расставленные ноги не позволяли мне свести колени. Вряд ли он собирался делать свое дело стоя, просто получал удовольствие от моей беззащитности. Только совсем не так, как когда-то это представлял себе Лори.
- Что тебе приказала Цербела? – спросила я, пытаясь хотя бы разговором оттянуть неизбежное, неизвестно на что надеясь: я же сама написала близнецам, чтобы не теряли меня. Ближайшие двенадцать часов меня не хватятся.