Страница 130 из 136
В кухне что-то загрохотало. Я нервно дернулась и рванулась туда, но Вильк упреждаюжще придержал меня за локоть.
— Пани Флося, — пискнула я, пытаясь вырваться из цепких пальцев чародея, — она же наверняка в доме была, когда этот мерзавец нас привез!
— Я осматривал кухню и чулан, — устало возразил Бальтазар, — никого не было.
— Кладовка! — я продолжала рваться на кухню, — там есть кладовка для круп, лука и прочей дребедени! — преодолев сопростивление, я потащила Вилька за собой.
Габриэль, прекратив объясняться со стражей, мрачно поплелся следом за нами.
Трясущимися пальцами я отперла задвижку и распахнула узкую дверку. Моя квартирная хозяйка лежала на полу без сознания, связанная с кляпом во рту. Рядом валялась разбитая банка с крупой. Именно её падение мы слышали. Видно, старуха потратила последние силы, чтобы опрокинуть посудину.
— Жива, — констатировал Габриэль, деловито пробуя жилку на шее, — но если не доставить к лекарю, то ещё неизвестно, чем кончится, — он оглянулся на нас. — То же самое касается всех, яд уже проник в организм, и пусть медленно, но будет убивать нас, без противоядия долго не протянем…
— Вот ты этим и займешься, — довольно жестко откликнулся Бальтазар, разрезая веревки. — Возьми одного стражника в помощь. И Алану… Ей необходима помощь лекаря. Я за Гжесем. Пора заканчивать… Габ, где он сейчас может быть?
— В музее, я полагаю, — устало откликнулся он, — в мастерской реставраторов. У него там какие-то зелья дозревают…
— Я еду с вами! — воскликнула ваша покорная слуга.
— Нет! — мгновенно взвился Бальтазар. — Хотите серьёзно отравиться?
— А вы?
— Я обязан его остановить, пока он…
— Да! Я уже недавно отпустила вас одного, и что из этого вышло?!
— А почему я должен заниматься малознакомой старухой, когда ты собираешься арестовывать моего брата? — вспылил Габриэль.
— Именно поэтому, — отрезал Вильк, — Алана…
— Нет! — я упрямо скрестила руки на груди, — и только попробуйте меня усыпить!
Бальтазар столкнулся со мной взглядом, сил пререкаться у него не осталось, и он лишь обреченно махнул рукой, мол куць с тобой, делай, что хочешь.
— Может у него есть противоядие, — устало проворчал он.
От управления Ночной стражи прибыла повозка, и через двадцать минут мы были в музее.
— Только вперед не лезьте, — устало попросил Вильк, когда мы с парой стражников оказались напротив окованных железом, тяжелых дверей алхимической мастерской.
Бальтазар решительно толкнул створку и шагнул внутрь, предварительно накинув на нас магический щит.
Гжесь Ремиц стоял на коленях возле камина и что-то ворошил там кочергой. В мастерской витал запах сгоревшего дерева и красок. Алхимик жег, ставшую ненужной, картину Мартина Горица «Полночная смешливица».
Он обернулся на звук открываемой двери и застыл, увидев тех, кого час назад обрек на смерть.
— Именем Ночной стражи Кипеллена, — усталый хриплый голос Вилька эхом отразился от высокого потолка, — Гжесь Ремиц, вы арестованы за убийство шестерых невинных граждан, попытку убийства магистра Ночной стражи при исполнении, а так же своего брата Габриэля Ремица и мастера-живописца Аланы де Керси… и… — чародей запнулся, — за порчу музейного имущества. Ребята, — он обернулся к стражникам. — Пакуйте.
Гжесь даже не пытался сопротивляться. С тоскливой обреченностью взглянул на стражников и протянул руки для антимагических наручей.
Из записок Бальтазара Вилька мага-припоя Ночной стражи
Габриэль приехал посреди ночи ровно через полчаса, после того, как я его вызвал. Даже не попытался прочитать мне своё любимое нравоучение о пользе сна. Молча вошёл в кабинет и, не проронив ни звука, сел. Я торчал на подоконнике, докуривая одним богиням известно, какую трубку. После противоядия, найденного в реставраторской, мне пришлось совсем не сладко. Я едва выбрался из липких кошмаров, проклиная на все лады свой дар. До сих пор было не по себе, да еще и безумный убийца поставил ультиматум.
— Сказал, что расскажет всё только тебе.
— Не смогли разговорить? — удивился декан, показав руками пытательные клещи.
Я поморщился.
— У него капсула с ядом вместо одного из зубов. Попытайся мы применить силу, он бы покончил с собой.
— Туда ему и дорога, — пожал плечами Габриэль.
— Тебе и правда, всё равно? — не выдержал я.
— Нет! Но тебе лучше не знать, что я на самом деле думаю.