Вероника

Выбросив бычок в кусты, Стас решительным шагом направился к железнодорожным путям. Смерть улыбнулась ему вслед, оскалив прогнившие зубы.

Идти пешком пришлось несколько часов – он решил не прибегать к помощи такси. Было ещё светло, когда он добрался до промышленного района. Как и в прошлый раз там не наблюдалось лишних глаз. Подойдя к путям, он присел.

Тишина стояла мёртвая. Птицы замолкли. Ветер затих. Никогда ещё Стас не наблюдал такого явления. Он будто слышал тишину, будто видел её, ощущал всеми фибрами своего тела. Холодный щебень впивался в его спину, оставляя следы от острых камней. Но он продолжал сидеть, беззаботно облокотившись на насыпь. Боль в спине его не волновала, да и разве это боль, так – семечки по сравнению с той, что он чувствовал в душе.

            Стас смотрел вдаль, в то самое место, где когда-то видел пьяного человека. В его памяти пробежали вспышки прошлого, и он выругался вслух:

            – Какого чёрта ты тогда появился! Кто тебя послал! Зачем ты меня остановил! Если б не ты, ничего бы этого не произошло... во всяком случае я бы не испытал всего этого...

            Но бесполезно было теперь что-то говорить. Всё равно там никого не было. Лишь он единственный слышал свои обвинения. И ему показалось, что голос его прозвучал как-то неестественно, будто его чем-то разбавила тишина, чем-то мрачным и пугающим. Но страх ему не руководитель, ведь он твёрдо всё решил, и назад пути больше нет.

            Вскоре появилась вибрация, настолько слабая, что заметить её можно лишь в подобной тишине. Ехал состав, который Стас ждал уже не первый час.

            "Ну наконец-то, – подумал он, – еще немного и все закончится".

            Локомотив приближался, неся за собой десятки хопперов и цистерн, отсчитывая Стасу последние секунды жизни. В нужный момент он приподнимется и положит голову на гладкие рельсы, и тогда его мысли воплотятся в реальность.

Перед глазами у него проносилась вся жизнь. С космической скоростью синематограф в его голове показывал яркие картинки. Он видел Веронику, ловившую крупные хлопья снега в чудесный зимний вечер, Кристину, отказавшую пристегнуть девочку ремнём безопасности. Потом образы сменились на заросшее озеро, Яну, стоявшую у мольберта с кистью в руках. Какая же она красивая была.

Стас попытался отбросить эти воспоминания, но картинки продолжали сменять друг друга, и он увидел Нику, помогающую готовить ужин.

Поезд мчался, нарастал шум. Оставалось несколько метров и мгновений до кульминации.

– Нет! – сказал он в тот момент, когда сверху загрохотали железные колёла. – Я же обещал сводить Нику в дельфинарий.

Его лицо быстро намокло от слёз – впервые за весь день он заплакал. Ему стало очень жаль девочку, у которой остался только он, не считая бабушки и дедушки.

Похороны прошли быстро. Близких у Яны было немного, поэтому поминальный обед сделали дома. Стас оказался хорошим помощником и участвовал во всех приготовлениях. Как зять, он понравился родным, жаль, что Яна этого никогда не оценит. Одним лишь присутствием своим он разбавил всеобщее горе ноткой оптимизма. Ника не отходила от него ни на шаг, постоянно держала за руку. В конце-концов Стас задал единственный волнующий его вопрос:

– Смогу ли я видеться с Никой?

– Безусловно, – ответила бабушка, погладив внучку по головке. – Для нас это было бы здорово.

Выплакав практически все слёзы, она наконец-то улыбнулась.

– Да и Вероничка вон как привязалась к тебе, – добавила она.

– Бабуль, не называй меня так, – сказала девочка. – Ты же знаешь, что мне нравится просто – Ника.

Стас одобряюще посмотрел на ребёнка.

– Тем более мама не любит так меня называть, – продолжила малютка. – Она же теперь на небушке живёт, а значит всё видит и слышит.

– Это точно, зайчик, – сказал Стас. – мама живёт на небе. И она всегда будет наблюдать за тобой, потому что очень тебя любит.

– А когда она вернётся оттуда?

– Боюсь, что никогда. Это хорошее место. Когда-нибудь мы сами туда к ней попадём.

Бабушка заплакала. Она обняла Стаса, словно это был её родной сын, о котором она всю жизнь мечтала.

– Спасибо тебе огромное, – сказала она, всхлипывая. – Спасибо за всё. Ты хороший человек и наши двери всегда открыты для тебя. Так что даже не волнуйся насчет Ники.

Потеря Яны нанесла огромный ущерб в душе Стаса, но он держался, переживал как мог. Она сделала из него другого человека, более правильного, разностороннего. А главное, она оставила для него частичку себя в образе маленькой девочки. До боли в сердце Ника напоминала ему Яну. Теперь Стас лучше прежнего заметил, как дочка походила на свою мать: у них были одинаковые привычки, манеры в общении и даже волосы. И это лишь усиливало его любовь к ребёнку.