Убийство под пальмами

Одинокий и глубоко несчастный в душе, он привык к Амильке, как к домашнему питомцу, которого у него никогда не было.

Сергею не разрешали заводить кошек или собак строгие родители. Даже хомяка, о котором так мечтал мальчик, папа заставил отдать двоюродному брату. Сергей имел право и обязанность, как единое целое, учиться и учиться хорошо. Сережка стал умницей, светилом, мозгом и душой компании. Но ни семьи, ни детей у богатого и успешного Супостатова не было.

Знакомство с Амилечкой в ночном клубе было громом среди ясного неба. Шикарная, длинноногая блондинка покорила морально девственного Сергея с первого взгляда. Платиновый блонд облачком порхнул возле губ будущей жертвы и они уже пили “Вдову Клико” на брудершафт.

Проснулись вместе, в его квартире с видом на Серебряный Бор. Она была не против остаться ещё на денёк. И потом он уже сам не понял, как это выгнать свою питомицу на улицу, с чипом, прививками, лечением почек в Швейцарии, дезинфекцией от блох и клещей и ошейником за миллион евро.

Сергей гладил ее. Трепал по холке. Лелеял и водил к дорогим грумерам. Он даже закрывал глаза на то, что на его суку вскакивают время от времени не привязанные кобели, но это не страшно, ведь она была стерилизована. Он лишал ее сладкого в виде своей кредитной карты, но потом прощал, глядя на виляние хвостика, слюну из пасти и длинный услужливый язык.

Олег в свои хорошо за сорок наконец-то завёл себе долгожданного питомца. Такого, как он мечтал, на длинном и очень крепком поводке.

Сначала он бил ее редко, но с удовольствием. Амилия визжала и скулила у порога, голая и вся в крови. Олег представлял, что у его суки началась течка, и он, как настоящий хозяин отгоняет от неё кобелей. Она сворачивалась слишком длинным телом в клубок и ему на минуту казалось, что это гигантский, толстый, короткий удав извивается весь в крови и желчи у порога. Она рвала, иногда писала под себя, а он все бил и бил, хлестал, не переставая.

Он приехал раньше времени лишь однажды, когда она попросила привезти ей кокаин на дом знакомого диллера, по совместительству любовника. В процессе они не заметили Сергея, очевидно давно наблюдающего за соитием двух наркоманов в его постели.

Его он выпустил из квартиры, но она не выходила из дома неделю или около того. Синяки и кровоподтёки не заживали, а Сергей, обидевшись на питомицу, не хотел их, кровоподтёки, лечить.

Потом случаи избиения стали раз в месяц, потом раз в неделю, а перед его смертью почти каждый день.

Амилия иногда выбиралась на встречу в город с богатыми безработными подругами, употребляли фарму или то, что можно было раскурить или выпить и возвращалась домой. Домой к Сергею, законному, богатому и влиятельному мужу, умнице и красавцу, которого хотели тысячи женщин, а выбрал он счастливицу – Амилию.

Идти ей было некуда. В Красноярске ее ждали долги за похороны бабушки-инвалида, озлобленная родная сестра, которая похоронила общих отца и мать алкоголиков и любовник, у которого она украла пятьсот баксов, чтоб добраться до Москвы. Амилия, по паспорту Марфа Васильевна Иванова, терпела побои сознательно и молча.

Приехав на поезде в шумную и страшную Москву, Марфа подалась работать официанткой. Красавицу и умницу привечали на работе, клиенты ходили на ужины и коктейли с удовольствием, а чаевые росли. Марфа была молодой, красивой, счастливой и беспросветно глупой. Вскоре ужины клиентов перерастали в предложения, от которых нельзя было отказаться и девушка медленно и верно шагала вниз по летстнице в преисподнюю ногами, которые невозможно было измерить взглядом. Когда хозяйка заведения вызвала Марфушу в кабинет и по – матерински предупредила, что если эскорт не закончится, то лучшая работница широко известная в узких кругах вылетит, как пуля, Марфа гордо плюнула уже бывшей начальнице в лицо и села в БМВ, который прислали за молодым мясом.

Быстро отработав красоту и молодость, Марфа обзавелась паспортом с именем Амилия и опытом на дубайской бирже труда. Она легко села на кокаин и, наверное, построила бы совсем другую историю, если бы не подруга, которая случайно забеременев, решила завязать с проституцией и родить в России. Амилия любила подругу, единственную живую душу, которая держала ее в этом мире и прилетела в Москву вместе с ней. Немного походив по снегу, вдохнув столичный воздух и постояв в пробках на МКАД, Амилька, протрезвела и задумалась. Двадцать пять, за плечами лишь больше шести сотен половых партнеров, деньги спущены на цацки, бухло и коку. Жилья нет, накоплений нет, наследства нет, образования и работы нет. А заложенный в ломбарде крест Граф уже никогда на будет выкуплен.

Серёжа подвернулся случайно. Простачок. Лошара. Лопух. Олень. Думала потом Амилия, сплёвывая в коридоре кровь на коврик из Икеи.

Естественно он знал. Молчал. Но знал. Знал, что она работала в эскорте. Ее обнаженные фото в интернете он, при всех его связях, ещё долго не мог удалить из базы данных дубайских шлюх. Он женился на ней, чтобы очистить, стерилизовать и дезинфицировать, как подзаборную дворнягу, в этом была его миссия. Приютить обездоленную. И он обработал от паразитов и стерилизовал, заставив сделать перевязку труб, чтобы девушка никогда в жизни не смогла забеременеть, пригрозив усыпить, как шавку.

Любитель животных, Сергей Супостатов бил свою жену Амилию перед командировкой в Барселону долго и с удовольствием. Он менял руку, разминал ладонь, перематывал поводок на другое, более удобное место. Она скулила и выла.

⁃ Заткнись, мерзкая сука. Не смей поднимать голову на своего хозяина.

Амилия истерично дёрнула головой и подняла трубку:

⁃ Алло, да, я в порядке. Я знаю, что он улетел в Барселону. Да. Мы летим ближайшим рейсом через несколько часов.

Глава 3

⁃ Да, Татьяна Ивановна, Сергея Александровича нет в живых. Да. Это Ева. Простите, но я не могу держать Вас в неведении. И ещё я не могу дозвониться до Евгения Игоревича. Простите, не могли бы Вы передать… письмом как-то неудобно.

⁃ Евочка, детка. Что значит умер? Сергей? А встреча? Не состоялась? Да как он смел? Ненавижу. Ой, дорогая, ты ещё здесь? Прости. Конечно, сейчас поднимусь в кабинет к Палянице. Жуть. Напиши обо всем мне на почту до вечера, пожалуйста. Я партнерам извинительное письмо составлю и у Паляницы подпишу. Отправлю срочной корреспонденцией.

Татьяна Ивановна Комарова работала в фирме с момента ее основания, когда Ева, так сказать, под стол пешком ходила. Она любила свою работу и была за ней целиком и полностью замужем, как за каменной стеной. Точнее Комарова была каменной стеной фирмы, броней, о которую разбивались конкуренты. Это была женщина из стали, которая никогда не болела, не опаздывала, не брала отпуск, а уж отпуск по уходу за ребёнком тем более.

Ева лишь краем уха слышала, что у железной леди есть взрослый сын, который давно учится, работает и живет за границей, но спросить об этом у начальницы не было и речи. Комарова пресекала все разговоры о личном и сама держала свою историю за семью замками.

Лишь однажды Татьяна Ивановна позволила себе оступиться. Господи, она кляла себя за слабость, пытаясь скрыть то, что казалось ей страшным и постыдным.

Много лет назад, когда в моде были прически с челкой Карлсона, а на теле цветной латекс и вареная джинса, когда восьмидесятые Америки и Европы добрались до границ рухнувшего железного занавеса и прочно закрепились в девяностых на просторах бывшего СССР, Танька была молодой и задорной бабенкой, получившей первый крупный гонорар от любимой фирмы. Кучу бабла решили с коллегами пропить на удачу и пропили в ресторане «Кавказ». Вместе с друзьями под Апину и Аллегрову подпевая кассетным магнитофонам, компания заказывала шашлыки, водочку и селедочку.

Сергей Супостатов был молод и хорош, как дьявол. То, что на работу их приняли в один день сплотило будущих коллег и они честно дружили очень много месяцев подряд. Таня была старше Серёжи на девять лет и эта разница ее убивала. Она уже метила в помощники руководителя, а он получил должность курьера, так как все ещё учился в институте. Она, да и вся фирма, знала, что гений-краснодипломник устроился к ним на ноль двадцать пять развозить договоры по клиентам лишь для практики и отметки в зачетке. Но все надеялись, что он вернется к ним на фирму готовым специалистом со знанием иностранных языков.