Страница 65 из 66
Усадив меня в кресло лично, Вадим подошел к столику, налил в полупрозрачный бокал на высокой ножке какую-то жидкость. Протянул мне. Пахло алкоголем, и пить не хотелось, но молчаливая просьба… и я выполняю её.
— Ты хотел попросить меня что-то сделать.
— Да. Хотел.
Мы вновь замолчали, не находя слов. Я хотела произнести хоть что-то, силилась, как и он, но подобрать необходимые фразы не могла. И это молчание напрягало, непонятно было, как от него избавиться. А пауза затягивалась…
— Выскажи мне свою просьбу сейчас, — вырвалось у меня. — Я хочу уехать на рассвете. Я должна…
Маг посмотрел на меня так, что слова вновь застряли в горле. Мне внезапно стало так стыдно, что оставаться в этой комнате и дальше не хотелось. Но я все равно продолжала сидеть, чувствуя, как отогреваются замерзшие конечности, а от мокрой одежды отходит пар (его не чувствовала, а видела). Хотя если совсем честно, я чувствовала, что хочу его поцеловать. Здесь и сейчас. И не было смысла сдерживаться.
Я поднялась со своего места, подошла к Вадиму. Страха я не испытывала. Зачем? Скоро все это закончится, а у меня останутся хоть какие-то воспоминания о том, кого я действительно полюбила. И эти мгновения, проведенные вместе, будут потом согревать мое сердце. А если повезет, то я еще и рожу от него. Но маг об этом, к сожалению, никогда не узнает. Или к счастью, смотря как глядеть на эту ситуацию.
Страсть накрыла неожиданно, счастье — плавно, тягуче. И в этот час мне было невероятно хорошо. Так, как не было никогда в жизни.
***
— Моя маленькая ведьмочка, — прошептал на ухо спокойный голос. Просыпаться не хотелось. Впервые в жизни я спала спокойно, на очень мягкой постели, не тревожась о том, что сейчас кто-то придет. Впрочем…
Осознание накатило обухом. В кровати я не одна.
Я лежала тихо, стараясь контролировать дыхание. Кто знает, что за маньяк гладит меня за бедро? Голос почему-то не узнавался. И последнее, что я помнила — страстные объятия Вадима. После этого утомленный путешествием организм сказал мне «Спокойной ночи». И это было в том самом зале, куда меня привели. Кроватей там не наблюдалось.
— А ты уже не спишь. Я вижу, как дрожат твои веки. И дыхание на секунду сбилось, — прошептал все тот же голос, и я не могла ему не улыбнуться. Узнала. Хотя уже через секунду улыбка сползла с моего лица.
Я должна уехать.
Я переспала с Вадимом.
— Ты придумал уже свою просьбу? — поинтересовалась, вроде, спокойным голосом. Однако он дрожал, я чувствовала это. И глаза открывать не хотелось. Что угодно, лишь бы не внимательный взгляд этих глубоких синих глаз!
— Да. Но сначала тебе надо выслушать одну сказку.
Я поежилась. Не люблю сказки, они заставляют верить в лучшее. А оно никогда не наступит. Все будет только хуже, уж можете мне поверить.
— Когда-то давно один король жил без любви, — начал граф. — Он ездил по городам и весям, думая, что на этом свете повидал уже все. — Пауза. — Болван. Таким образом он себя лишь погубил. — Вадим усмехнулся, как-то горько и обреченно. Я бы сказала, даже слишком горько. — В одном месте он нашел девушку. Крестьянку, которая королю очень сильно понравилась, до боли, до дрожи. Но… он не мог предложить ей ничего, кроме как стать его фавориткой. Однако она бы только обиделась, король понимал это. А потому он решил уехать, бросить её одну. Что и сделал.
Глаза все же пришлось открыть. Комната, в которой я спала, оказалась большой и мрачной. Над головой бархатный балдахин, окна занавешены тяжелой и явно дорогой тканью. Напротив кровати большой комод, по бокам от нее — тумбы. Но больше всего интересовало не убранство комнаты, а состояние Вадима: напряженный, как струна, глаза закрыты, губы растянуты в той же горькой улыбке.
— А что было потом? — Я догадывалась, но не спросить не могла. Почему-то мне было важно узнать именно от него.
— Некоторые дела заставили его вернуться в родное королевство. А потом он вновь начал странствовать. Вот только в одной деревушке встретил ту самую крестьянку, которую так долго старался забыть. Встреча оказалась неожиданной, но король понял, как сильно сглупил, бросив её когда-то. К сожалению, время не вернуть назад. Он допускал ошибки вновь и вновь, пытаясь безуспешно завоевать её сердце. А она была влюблена. И эта новость убивала его. Пока все не изменилось.
Я смотрела, не открываясь и, кажется, даже не дыша. Мне было любопытно, мне было страшно. И безумно интересно узнать, что же он чувствовал.
Однако сказка не продолжилась.
Вадим сел, пристально посмотрел на меня.
— Я спас твою жизнь трижды: в Нелидцком, в озере Обрберга и там же, перед костром. Я не позволил другим забрать тебя. И ты мне должна.
Хорошая позиция, вот только…
— Ты испугал меня на озере! — Я тоже села, прикрывая свою наготу одеялом. Конечно, не далее как несколько часов назад все было, но все же лишний раз светить своим телом не хотелось. — Так что если бы не ты сам, меня бы не пришлось спасать. К твоему сведению, я превосходно плаваю.
— Нет. Спас. — Эти два слова он почти пропел. — И не отвертишься.
Да, не сложно догадаться о том, к чему он клонит. Выбора у меня не оставалось, кроме как поинтересоваться:
— И чего же ты хочешь за мою жизнь, героически спасенную тобою трижды?