Страница 10 из 66
Нет, я не владею даром провидицы. Это было мое прошлое.
Четыре стражника. Молодые, сильные. Каждый из них выше меня как минимум на полторы головы и крупнее в обхвате. Я распластана на земле, один держит руки и зажимает рот, двое других прижали ноги к земле. Четвёртый творит что-то непонятное, причем от его действий мне жутко больно...
Я проснулась с криком. За окном уже брезжил рассвет. Пришлось подниматься и бежать к Зорьке, всю ночь пасущуюся на поляне. А оттуда, не завтракая, бежать к булочнику за хлебом.
Весь день я возилась по дому, убирая, стирая, готовя ужин и пропахивая свой маленький огородик с травами. Ну, что поделать? Будь я магом, пользовалась бы магией, а так приходится на всякие порошки да зелья налегать.
Да, ведьмы не владеют магией. По крайней мере, сложной. Мы можем пользоваться легенькими заклинаниями, бытовыми, к примеру, но не все. Сила ведьмы, а следовательно и возможность пользоваться магией, определялись от силы воли ведьмы. У меня она была слабенькой.
Но каждые ведьма и ведьмак в нашем мире имеет свою вещь, которая дает им силу для ведьмовства, поскольку некоторые зелья и порошки требует неимоверного эмоционального запаса. Это может быть что угодно: от старого башмака с ноги какого-нибудь бездомного голодранца до локона возлюбленного человека. Вещь должна вызывать приятные воспоминания или умиротворение. Самое главное, чтобы её никто не нашел, иначе будет очень-очень плохо. Владеющий вещью может подчинить несчастного и заставить делать что угодно, а потом убить, уничтожив предмет. Пожалуй, показать можно только одному человеку: супругу или супруге, но при условии, что есть доверие к спутнику жизни. Возможно, именно поэтому мы очень поздно обзаводимся брачной вязью на правой руке.
Каждый ведьмак или ведьма получает свою вещь сразу после совершеннолетия. Но тут уже особенность половой принадлежности играет: ведьмаки получают в пятнадцать лет, ведьмы – в восемнадцать. Почему так, я сказать не могу, но догадываюсь.
Моя вещь была очень массивной и неудобной, но давала мне больше силы, чем другим ведьмам. Как я уже говорила, домик мой стоял около озера, а потому предметом моим была большая плакучая ива на берегу. Если мне придется бежать из Обрберга я, скорее всего, лишусь своей силы. Но была надежда, что я найду себе защитника, и больше ни один служитель не дотронется до меня.
О, как же я надеялась на это! Каждая девушка мечтает выйти замуж. Я не была исключением, но кто же меня порченной возьмет? И это еще раз доказывало, что жизнь мне поломали не только тогда, в том настоящем. Мне перечеркнули все будущее.
Я не зря выбрала себе иву. Во-первых, подобная веточка ивы всегда присутствовала в доме, поскольку и у бабушки была к этому печальному дереву особая любовь. Во-вторых, ива славится своими целебными свойствами — хорошее обезболивающее. Ну а в-третьих, она замечательно вписывалась в пейзаж моего леса, действительно даря мне спокойствие. Представьте сами: алеющий закат, и солнце, медленно опускаясь над горизонтом, бросает свои последние лучи на озеро. То, в свою очередь, отражает свет и играет бликами. А над всей этой красотой возвышаются зеленые ветви плакучей ивы, а совсем рядом растут еще молодые побеги, а чуть подальше красуется ольха, а еще дальше, там, где начинался песок и заканчивалась глина, радуют глаз стройные ели. Все это перемешивается с различными цветами: астильбой, горцем, дербенником и молочаем.
Да, стою сейчас здесь, возле моего озера. Я скинула свою одежду и спрятала под выступом корней своей ивы, нежно прикоснулась к коре дерева, напитываясь спокойствием. Да, я была счастлива.
Теплая вода приятно обволакивала голое тело. Из нее не хотелось вылезать, даже зная, что мне осталось всего пару минут для того, чтобы собраться силами и пойти на поиск подходящей полянки для варки зелья… чтобы ступить на путь, с которого нельзя свернуть. Эта мысль была неприятной, но терпимой. Все меркло в воде около ведьминской вещи.
Неожиданный шорох в кустах привел меня в чувство. Я дрогнула и на минуту погрузилась в воду с головой, отчего вода потекла в нос. Барахтанье не помогло, я захлебывалась и отчаивалась выбраться на воздух.
Что-то упало рядом в воду, но я не обратила внимания на это до тех пор, пока это «что-то» не схватило меня за шею. Вот тогда одна скромная ведьма, то бишь я, перепугалась. Была б на воздухе — завизжала бы, как поросенок, которого приговорили к смертной казни. А так пришлось только отбиваться.
Впрочем, силы оказались неравны. Этот кто-то был явно мужчиной, причем тянул он меня на поверхность озера. Впрочем, на тот момент я об этом даже не догадывалась, зато с завидным упрямством продолжала брыкаться.
Ничто не вечно. Эту мысль я поняла, когда мужчина все же вытолкнул меня на берег озера, а ваша покорная слуга принялась откашливать воду.
— Дура, ты ж и меня на дно чуть не утащила! — услышала я злой голос. Вадим Добрынич. — А если б я мимо не проходил, кто б тебя из воды этой треклятой вытащил?
Я фыркнула и перевернулась на живот, даже не пытаясь подняться. Вода стекала изо рта и носа, причиняя огромную боль. Причем откашляться никак не получалось.
Когда последние капли вышли из моей грудной клетки, я все же посмотрела на мокрого мага. Оказалось, что лежу прямо около его ног, ни одним шагом больше. Если немного сдвинусь - дотронусь до мокрой туфли.
А он был весь мокрый. Вода стекала с одежды, а на плече красовался стебель водорослей. Почему-то вспомнилась первая встреча. Следует признать, что облик разительно отличался: бороды больше не было, волосы оказались аккуратно подстрижены, оставаясь и не слишком короткими, и не слишком длинными одновременно. Средняя длина, которая красит любого мужчину. О, а еще ему была к лицу мокрая белая рубашка, так откровенно липнущая к телу. Практически заводила.