Страница 129 из 203
Спустя несколько тихих минут парень наклоняется к моему плечу и смотрит на рисунок.
— Птичье гнездо подрисуй... ты его не заметила?
Протянув руку, он указывает на большее тенистое дерево, в кронах которого, если приглядеться, можно заметить очертания чего-то чёрного.
— Так же и с нашим миром... — шепчет на ухо Аоки. — Не приглядишься и не заметишь. Только никто тебе ничего не говорил.
Не успеваю я отреагировать на слова, как он уже успевает лечь на траву, скрестив руки за головой и закрыв глаза. Принявшись рисовать гнездо, стараюсь изобразить его не заметно. На чёрно-белом рисунке это непросто. Закончив через пару минут, понимаю, что всё равно чего-то не хватает. На ум приходит птица, вылетевшая из кустов. Гнездо, скорее всего, принадлежит ей. Примерившись с рисунком, понятия не имею, куда пририсовать улетевшую птицу.
Заметить и понять...
Повернувшись к лежащему другу и прислушавшись к мирному дыханию, наклоняюсь чуть ближе. Волосы чуть трепет ветер, веки слегка подрагивают.
Неужели... заснул?
Проведя ладонью перед глазами и не отметив никакой реакции, слегка дую на лицо и, в конце концов, зову по имени, но он не реагирует.
Так безмятежно спит...
Вздохнув, возвращаюсь к своему рисунку. Просидев так некоторое время, прислушиваясь к звучанию парка, пытаюсь угадать сколько прошло времени. Отвлекает меня тихий шелест слева. Посмотрев на потягивающегося Аоки, отмечаю прошедших, как минимум, полчаса.
— Не получается? — слышу немного сонный голос за плечом.
И когда успевает?
Перевернув лист, пишу, что не знаю, где нарисовать птицу. Затем возвращаю прошлый лист. Присмотревшись он указывает кончиком карандаша под тень дерева.
— Сюда... самое то.
Как он?..
Всучив отобранный предмет, парень задумчиво поясняет, неправильно поняв моё удивление:
— Если она скроется в тени, то твой рисунок приобретёт необычный смысл. Увидеть весь его сразу неинтересно... Это, как с миром, я же говорил... кошечка.
Стиснув в руке карандаш, переворачиваю страницу.
«Не называй меня так!»
— А Докуро можно?
Помотав головой в отрицательном жесте, смотрю как он поднимает голову к небу.
— Тогда ладно... Но, знаешь, если ты не считаешь себя таковой, это не значит, что другие тоже перестанут. Если хочешь что-то изменить, то делай так, чтобы в первую очередь заметили другие. И знаешь... так тебе будет легче. Кошки ведь магические существа, их символика иллюзий неспроста. Они более приближены к магии и поэтому чувствуют ложь. Они видят настоящий скрытый мир... как и ты... — повернувшись, он осторожно проводит ладонью по моей щеке. — Волшебство... правда?
Убрав руку и встав, Тогирама вопросительно смотрит на меня. Отведя взгляд, быстро собираю свои вещи в сумку, перекидываю её через плечо и выхожу из тени.
Небо слегка потемнело, а солнце разгорелось ярче в миг, пока заходит за горизонт.
Наверное, легче, когда тебя никто не ждёт...
Аоки чуть обгоняет меня, сунув руки в карманы. Выйдя из парка, он сворачивает в сторону моего временного дома, хоть сам живёт в противоположной. Мне остаётся только молча идти следом, размышляя над его словами.
Скрытый мир... значит... И ведь эти ощущения не относятся ко всем, а лишь к немногим. Да ещё и сны, которые почти не запоминаются. Ещё хуже прочее... Моя сестра и организация... Иширо тоже что-то знает, но это не его тайна, как он и сказал.
В молчании мы доходим до дома и одновременно останавливаемся.
— Спокойной ночи, — тихо желает одноклассник.
Мне кажется неуместным писать ответ: просто киваю. Посмотрев мне в глаза, Аоки протягивает руку, снова касается моих волос и словно ожидает чего-то. Но так и не почувствовав, уходит с небольшим разочарованием на лице.
Он так хочет, чтобы я заглянула в его душу? Наверное, там был бы океан и бескрайнее голубое небо, но кто знает?
Войдя в квартиру и никого не увидев, переодеваюсь в домашнюю одежду.
Прошёл целый день. Есть так хочется... Или сначала закончить рисунок?
За размышлениями уже перебираюсь на кухню, включаю кофеварку, которая стараниями Иширо почти всегда полна зёрен, и вынимаю блокнот с карандашом.
Сначала дорисую птицу...
Блокнот открывается на странице с утренними штрихами. Снова приглядевшись, неожиданно осознаю, что раньше смотрела вертикально, а стоило перевернуть, как всё становится на место.