Страница 1 из 141
И вот этот день наступил. Солнце щедро дарило свое, все еще обжигающее летнее тепло, но это никак не могло повлиять на большое столпотворение, во дворе магической Академии. Я стояла в очереди, состоящей из юношей и девушек, разного роста, сословия, расовой принадлежности. Сегодня все пришли сюда с единой целью – поступить. В силу своего любопытства, я осматривалась, при этом стараясь не привлечь чужого внимания и тем более никого не обидеть. Да и лишнее внимание мне совсем ни к чему. Во-первых, никто не должен понять, что я девушка (как парню мне уж точно не нужно неприятностей в начале учебы), а во-вторых – со мной спутница.
Я тихо грелась в теплых лучах утреннего солнца, украдкой разглядывая пестрые наряды людей и нелюдей, в такой знаменательный день даже самые не богатые принарядились. Когда передо мной встал вопрос об одежде, я решила выглядеть как можно более обычно, и даже скромно, учитывая, что моя внешность говорит сама за себя. Так что задолго до поездки в Кадарру(1) я потрудилась купить и приготовить простое мужское платье, темно-зеленого цвета брюки, белую льняную рубаху и легкий жакет, все вещи с легкой претензией на изысканный стиль, но не более.
Чтобы моя коса казалась менее заметной, я вплела в нее черный кожаный шнур, положенный по этикету молодым не женатым юношам, не принадлежащим аристократии. Обрезать волосы я категорически отказалась. На шее под рубахой приютился медальон с фотографиями родителей, на ногах блестели начищенные новые кожаные сапоги, черные, простые на небольшом каблучке, очень удобные, жаль, что мужские. Кожаный ремень, сумка, да меч за спиной завершали общую картину.
Ах да! Отличный плюс ко всему – на мне амулет с иллюзорными чарами, поэтому все видят мой немного измененный облик. Чтобы чары не были заметны, они почти ничего не меняли во мне, основной задачей артефакта являлось сокрытие моей небольшой (пока небольшой) груди, моего настоящего голоса, и что самое важное, скрывать запахи, мало ли оборотней может находиться на территории академии, да и всей Кадарры. Так что все окружающие видели всего лишь высокого черноволосого юного эльфа, неполной крови, который лениво ожидал своей очереди.
– Ми, ты ведь тоже волнуешься, правда? – это моя спутница, названная сестра, первая и единственная в моей жизни подруга, а так же объект моей опеки и охраны. Так уж вышло, пусть и странно. Я слегка ей улыбнулась и убрала непослушную кудряшку, упавшую ей на глаза.
– Не волнуйся, все будет хорошо, не так уж трудно пройти испытание силы. Ты помнишь, архимаг говорил, что с этим мы точно справимся, – Оливия заметно нервничала, и я подбадривала ее как могла.
– Да ты права, я просто очень взволнована, – на ее круглых щечках выступил легкий румянец.
– Оливия, мы ведь уже давно договорились, обращайся ко мне как к юноше, – я посмотрела на девушку с ласковым укором, глянув по сторонам, но окружающие были заняты своими делами, потому интереса к нам никто не проявил.
– Прости, ты прав, – она виновато улыбнулась.
И да, кстати, очень не многие знают, что я на самом деле девушка, Оливия одна из них. А еще архимаг Тациратус – директор этой самой магической академии, в которую мы с Оливией прибыли поступать.
Родители и родственники поступающих остались в стороне, им не разрешалось подходить к своим детям до окончания испытания. Каждые несколько минут выходил секретарь и называл имя того, кто ожидается на испытание. Заходил будущий студент в одиночестве, обратно еще никто не вышел, но, может, так и надо. Спустя небольшой отрезок времени серьезный бородатый старик у входа называл новое имя. Как происходит испытание, я не знала, только терялась в догадках, а спрашивать не очень то и хотелось. Чем ближе толпа продвигалась к заветной двери, тем напряженнее становилось молчание.
– Миэль эр Латрис, – громко объявили меня, я вздрогнула. Ну, все. Пора.
– Удачи, – пожелала мне сестричка, и я поторопилась к дверям.
Одна из створок приоткрылась, предоставив немного пространства для того, чтобы пройти, но, видимо, и недостаточно много, чтобы любопытные не сунули свои носы.
Зала оказалась большой, колонны таросского мрамора уходили высоко вверх, поддерживая потолок, на котором была изображена какая-то невероятная битва. Справа каменная стена увешанная портретами не знакомых мне людей и нелюдей, а слева высокие стрельчатые окна, задрапированные тяжелыми бордовыми шторами, видимо, в тон мраморным колоннам. Напротив входа в зал тянулась ковровая дорожка, напоминающая штору на окне, и заканчивалась она длинным массивным столом черного дерева, за которым восседала приемная комиссия во главе с директором. Их всех, кроме последнего, я видела впервые. Они же в свою очередь рассматривали меня, в ожидании хоть чего-нибудь достойного их внимания.
Я прошла к краешку дорожки, полагая, что здесь мне нужно остановиться и поклонилась, как того требовал этикет.
– Добрый день многоуважаемые маги и магессы. Я, Миэль эр Латрис, прошу провести испытания силы, – отчеканила я заученные слова и опустила взгляд.
– Рады приветствовать вас в стенах Академии Магических Искусств, к испытанию вы допущены, – громко и официально проговорил архимаг Тациратус.
Спустя пару секунд, слева от меня, буквально из воздуха, стал материализовываться небольшой постамент. Тонкая вязь узоров испещряла черную гладь камня, придав ему флер таинственности, мягко вспыхнули кругом необычные символы на полу, что проявились сразу же с первым моим шагом. Я подошла ближе. Самое удивительное, что ничего необычного больше не происходило, а на постаменте покоилась одна единственная книга, самая, что ни на есть обычная, в коричневом кожаном переплете, только уж очень объемная.
Я потянула руку, догадываясь, что ее нужно либо открыть, либо просто дотронуться. Едва я коснулась края обложки, книга тут же открылась сама, немного прошуршали, перелистываясь, страницы. Как это интересно, я никогда раньше не видела ничего подобного. Но листы были абсолютно чисты. Обнаружив это, я встревожилась, а книга продолжала жить по каким-то своим понятным законам и правилам, странички шуршали, перелистываясь вперед и назад. Мне показалось, это длится бесконечно. Прошло еще несколько минут, прежде чем шуршание прекратилось. Наконец-то на абсолютно чистом пергаменте стали появляться черные точечки, выстраиваясь в линии, проступила надпись.