Страница 65 из 107
— Эль, - он осторожно приподнял ее голову. – Ты меня слышишь?
Она вздрогнула, дернулась, точно от удара током, закрываясь руками.
— Эль! – повторил громче. – Это я, Макс. Все хорошо. Теперь все будет хорошо.
Она едва разлепила глаза – один так и вовсе почти не открывался от набухшего под ним кровоподтека.
— Макс… - произнесла неслышно, одними губами.
Он заставил себя улыбнуться.
— Да. Я пришел за тобой. Прости, что так долго.
— Я делала все так, как ты говорил. Не спорила. Я знала, что ты придешь.
Он уже не мог оставить ее. Даже на минуту. Не мог выйти из комнаты и проломить голову той твари, что звалась ее отцом. Был просто не в силах.
— Потерпи немного. Сейчас мы поедем домой. У тебя ничего не сломано? Ты не знаешь?
Глупейший вопрос – откуда она может знать, но спросить все равно надо. Будет погано, если Айзек сломал ей ребро, которое при неосторожном перемещении Эль может воткнуться в легкое.
— Вроде нет. Не знаю. Он бил меня… аккуратно.
Макс с силой стиснул зубы, потом медленно, со всей осторожностью, на которую был способен, поднял Габриэль на руки. Та слабо застонала, попыталась обхватить его за шею, но не смогла – рука так и осталась бессильно болтаться.
Когда он вышел из комнаты, Айзек стоял, прижавшись спиной к стене возле окна. Кровь все еще капала из его носа, руки мелко дрожали. В его затравленном взгляде бушевали страх и ненависть.
— Тебя мало убить, мразь, - процедил Макс. – И еще минуту назад именно это я и хотел сделать. Но это будет слишком легко. Вот тебе мое слово: я использую все свои связи, выложу столько денег, сколько потребуется, но засажу тебя в самую жесткую тюрьму штата. Ине за похищение собственной дочери. Мы придумаем что-то такое, что поставит тебя на самую низшую ступень тюремной иерархии – педофилия, к примеру.
— Я не ебнутый трахарь малолеток, - выплюнул Айзек. – У тебя ничего не выйдет, сука.
— Выйдет. Обещаю. Так что готовься отсасывать и разрабатывай задницу.
— А что, слабо один на один со мной выйти, сука? Со стариком. Уделаешь меня – так тащи к копам. А нет – я исчезну, и ты обо мне никогда больше не услышишь.
— Много чести. Возьмите его, - обратился уже к Нику.
Тот не медлил ни мгновения – выудил откуда-то из складок своих многочисленных футболок наручники и двинулся к Айзеку.
Шум и топот за дверью раздались как раз, когда он защелкнул первый браслет. А потом дверь снова вылетела, на этот раз окончательно, грохнувшись в паре метрах от проема. В номер, матерясь на чем свет стоит, один за одним ворвались пять латиносов. Все вооружены пистолетами и возбуждены до крайности. И без того небольшая комната уменьшилась еще сильнее. Бойцы Ника тоже выхватили оружие, стали у ворвавшихся за спиной.
— Вы кто такие, мать вашу?! – выкрикнул один из латиносов – высокие и костлявый, с лысым татуированным черепом.
— Никто, - процедил Макс. – Уже уходим.
— Какого хера? – Он хотел сказать что-то еще, но кто-то из товарищей легонько похлопал его по плечу, что-то негромко сказал, кивая назад.
Костлявый обернулся, встретился взглядом с взглядами бойцов Ника. Сам Ник уже держал в каждой руки по пистолету-пулемету, направив их на незваных гостей.
— Нам не нужны проблемы, - проговорил он спокойно. – А вам?
— Вы на нашей территории, гребаный нигер. А это белое гавно, - он указал на побелевшего от страха Айзека, - неуважительно отнесся к моей маме. Помнишь, гавно? Два часа назад в магазине напротив ты сбил с ног пожилую женщину и даже не извинился. Это была большая ошибка, гавно! Хер с вами, валите с моих глаз, - он снова говорил Нику. – А гавно останется. Потолкуем с ним немного.
Айзен рванулся прочь. Выскользнув из-за спины Ника, бросился было в окно.
Раздались грохоты выстрелов.
Первый выстрелил костлявый, пальнув в спину ускользающему обидчику, следом, действуя на опережение начавшим разворачиваться молодчикам, открыли огонь бойцы Ника и сам Ник. Макс крутанулся на месте, заслоняя собой Габриэль от шальной пули. В спину тут же толкнули, да так сильно, что Макс едва устоял на ногах – нырнул вперед, пытаясь удержать равновесие, приложился левой стороной лица о дверной косяк. Обернувшись, увидел костлявого – того, по всей видимости, каким-то образом отбросило от основной группы латиносов. И теперь он, стоя на карачках. Пистолета у него уже не было, но вместо него появился нож. Непонятно, о чем латинос думал, но он явно собирался ударить в спину Макса. Не успел. Сработали инстинкты. Резкий удар ногой – и голова костлявого мотнулась в сторону, нож полетел на пол. В следующее мгновение Ник покончил с уродом.
Тишина навалилась неожиданно. Щедро приправленная запахом пороха, она казалась предвестником чего-то еще более опасного.