Страница 32 из 107
Глава седьмая: Габриэль
Практически не видя дороги, Эль вышла на улицу, остановилась, чтобы выдохнуть. Хотелось кричать, вопить, ругаться. Сделать хоть что-то, чтобы избавиться от напряжения. Но не делать же это здесь, под пристальным взглядом охранника и прицелом нескольких камер слежения.
За воротами улица растекалась в бесформенное пятно: куда хочешь – туда и иди. Хорошо бы, конечно, пойти туда, где не будет Ван Дортов с их «глубокими семейными секретами и сложными отношениями».
Эль побежала вниз по улице, постепенно набирая темп. Бежала так быстро, что ветер свистел в ушах. Вот только даже когда он без сил уселась на встречную лавочку, дурные мысли так и остались при ней. Похоже, на этот раз потребуется больше времени, чтобы взять себя в руки и в который раз осознать, что для таких, как она, жизнь все-таки дерьмо.
Она пришла в себя, когда на небо наползли сумерки, и тусклые звезды слабо пульсировали за рваными, пророчащими дождь облаками.
Натруженная нога ныла от тупой боли.
«Ну и что ты будешь делать?» - напомнило о себе отчаяние.
Если бы все было так просто и однозначно: переехать в гостиницу, запереться от мира в четыре стенах, где ее никто не сможет достать, и сосредоточиться на том, какое будущее строить в случае провала со стипендией.
— И чем я только думала?
Жалеть себя она точно не будет. Сама виновата: надо было думать головой, а не гоняться за мечтами. Если бы мать была жива и могла влезть ей в голову, то от души посмеялась бы над своей нерадивой дочерью.
«Но она не жива».
Когда рядом затормозила машина, Эль насторожилась. Район хоть и приличный, но на улице же темно, вокруг ни души - и она, кажется, понятия не имеет в какую сторону идти, чтобы вернуться в особняк Макса. И кричать, наверное, тоже бесполезно – отсюда даже ни одного дома не видно, зато впереди, метрах в десяти, как раз начинается парк. И хоть он достаточно освещен, но…
— Габриэль? Я думал, мне померещилось.
Когда водитель подошел ближе, Эль сразу узнала его невероятно-голубые глаза. И с облегчением, будто скинула тяжелую ношу, выдохнула.
— Привет, Джонатан. – Они стояли достаточно близко, но Эль все равно зачем-то помахала в знак приветствия. И брякнула: - Если что – я просто гуляю.
— Я так и понял. – Парень задумчиво осмотрел ее с ног до головы. – Надеюсь, у тебя все хорошо?
— Да, все в полном порядке, - слишком быстро и слишком беззаботно ответила она.
— Ага, обычно именно так и выглядят люди, у которых все в порядке, - не поверил Джонатан. – Я живу неподалеку. Если могу чем-то помочь…
— Никаких проблем. Вообще.
— И все же позволь мне не поверить в это, хотя ты можешь остаться при своем мнении. Где твоя подруга? – Он осмотрелся.
— Полагаю, у себя дома.
— Я могу тебя подвезти.
— Спасибо, не стоит.
— Мне совсем не сложно.
— Я не хочу сейчас туда ехать, - по словам проговорила Эль и снова тяжело опустилась на скамейку. – Просто хочу немного побыть одна. Нет никакой необходимости за меня волноваться.
Джонатан кивнул и вернулся к машине. Эль подумала, что самое время остановить его, но парень вовсе не собирался оставлять ее одну. Вернулся с пледом.
— Вечером здесь быстро холодает. Глазом моргнуть не успеешь, как продрогнешь до костей. Не возражаешь?
Он потянулся к ней с намерением завернуть в плед, и Эль приняла помощь с немой благодарностью. Судя по сочувствию на его лице, у нее до безобразия жалкий вид.
— Значит, лучший выпускник Йеля? – чтобы как-то разбавить неловкую тишину, спросила она.
Джонатан сперва удивленно вскинул бровь, а потом кивнул, очевидно соглашаясь со своими же мыслями.
— Видела статью?
— Ага. Хорошее фото.
— Пожалуй, это все, на что я оказался способен после того, как в нашем доме появились журналисты, камеры и диктофоны. Чувствую себя до чертиков неловко, когда приходится давать интервью и говорить какие-то пафосные речи, чтобы потом не было еще более стыдно перечитывать свой бред уже с отпечатанных страниц.
— В таких случаях, прежде чем соглашаться на интервью, следует оговорить, что они опубликуют его только после согласования, - подсказала Эль. – Не все журналисты на это соглашаются, но обычно можно согласовать нюансы, чтобы и волки были сыты, и овцы целы.
— Ничего себе, - Джонатан одобрительно улыбнулся. – Дай угадаю – ты тоже будущая журналистка?
— Если повезет, то да.
— Повезет?
Эль отмахнулась, мол, ерунда, не о чем говорить.
— Как скажешь, - не стал настаивать он. – Может быть, есть какие-то другие темы, на которые ты согласна поговорить откровенно, или мне никак не обойтись без сыворотки правды?