Страница 32 из 73
Гурд был озадачен: не прошло и месяца, с тех пор как земля покрылась снегом, и вот теперь он понимал, что зима кончается. В его мире зимы были холодные и затяжные. Это было тяжелое время, к которому долго готовились: запасали корма для животных, наполняли кладовые едой, утепляли дома, готовили одежду. Здесь же природа удивляла его. Неожиданно Гурду захотелось увидеть какова весна в степи, как выглядят горы без снега, каким будет лес, украшенный зеленью. Если бы только можно было задержаться здесь, но дорога упрямо вела его к туману. А Гурд согласился идти по ней, и теперь, должен был следовать выбранному пути. Мальчик самую малость жалел о принятом решении. Но Унай и Идрак, идущие рядом, прогоняли эти чувства одним своим присутствием.
Гурд восхищался своими друзьями. Все больше наблюдая за ними, он понимал, всю их красоту, весь талант человека, создавшего их. Находясь рядом с ними, мальчик чувствовал себя будто в сказке, столь необычными были ощущения, когда он слышал их голоса и смотрел на их лица.
Дорога не была трудной, и Гурд, расслабившись, весь путь разговаривал с Идраком и Унай. Он слушал их рассказы о том, как они жили среди людей. Порой это были смешные истории, но иногда и грустные. За этими разговорами время летело незаметно, и вскоре мальчик и его спутники подошли к подножию гор.
Было туманное утро. Гурду не спалось, и он проснулся очень рано. Какое-то странно чувство просыпалось в его сердце. Мальчик не мог понять, какое оно: опасное или радостное. Но ни того, ни другого он не ощущал. Чувство это было предвкушением великого. Что-то должно было произойти. Гурд было подумал, что это голос кольца, но быстро понял, что это он сам ждет встречи и приключений, которые она могла принести. Кольцо было ни причем. Последние дни Гурд не обращал на Вестника внимания. Мальчик немного беспокоился, что ничего не слышит. Ему казалось, что происходят столь важные события, и кольцо должно бы как-то реагировать, но оно молчало. С этими мыслями он встретил восход.
После короткого завтрака мальчика, трое путников, про-ведя еще несколько часов в пути, наконец, подошли к старой заброшенной кузнице. Она была огромна. Утренний туман, все еще покрывавший землю, не позволял увидеть все ее размеры, но даже то, что можно было разглядеть в нем, поражало. Когда-то это было место обитания многих кузнецов. В горах добывали железо, а здесь десятки или сотни умелых рук обрабатывали его. Теперь от кузницы остались лишь развалины. Старые дома покосились, а дерево давно прогнило. Царящее здесь запустение и разруха уничтожили все, что было создано руками кузнецов: старые наковальни были всюду разбросаны, еще остававшееся железо было свалено кучами и давно покрылось ржавчиной, всюду проросли молодые деревья, угрожая однажды превратить это место в лес.
Гурд и его друзья бродили среди этого хлама. Мальчик был разочарован. С первого взгляда было понятно, что уже давно никто не жил здесь. Видно травница ошиблась, а, может, брат Унай и Идрака покинул эти мес-та, или попался в руки туманников. В любом случае, здесь его не было.
Мальчик, не видя больше смысла искать здесь что-то, на-правился к выходу из кузницы. Туман уже почти растаял, поэтому можно было не бояться затеряться среди ржавых груд железа. Проходя мимо них, Гурд смотрел и думал о том, что в умелых руках все это могло преобразиться. Из вон той большой кучи могла бы выйти замечательная ванна, а из другой, меньшей, мог бы получиться отличный сундук, в котором кто-нибудь хранил бы свои вещи. Мальчику стало жаль столько упущенных возможностей и впустую пропадающего металла.
Взгляд его перешел к следующей небольшой куче желе-за, как вдруг мальчик остановился от неожиданности. Гора железа смотрела на него зелеными глазами. Не веря увиденному, мальчик заставил себя поморгать, чтобы прогнать наваждение, но оно не исчезало. Куча бы наделена глазами, живыми глазами, которые внимательно и недобро смотрели на мальчика. Гурд, все больше смотря на окружавший глаза металл, стал различать какие-то черты среди, казалось, беспорядочно сваленного железа: он сумел разглядеть лицо, тело и даже одну руку. По всей вероятности, это было еще одно творение Мастера.
Наверное, когда-то это существо было столь же прекрасно, как и другие его братья, но теперь же на него нельзя было смотреть без жалости и некого ужаса, видя как его тело и душу иска-лечила ржавчина: все существо было покрыто рыжими пятнами, разъедавшими его тело. В груди, там, где было сердце, зияла дыра. Через нее мальчик мог видеть жалкий маленький комочек, еще живой, еще бьющийся, но, как и все существо, съедаемый ржавчиной. От былой красоты остались лишь еще живые глаза, но их взгляд был полон ненависти. Гурд вздрогнул. Было стран-ным среди горы мусора встретить этот взгляд. Казалось, если бы ржавчина не сковала тело металлического существа, он кинулся на мальчика. Но, к счастью Гурда, железный человек потерял возможность двигаться.
Заметив Гурда, стоящего посреди кузницы и пялящегося на гору железа, Унай и Идрак заинтересовались его находкой. Приблизившись к мальчику, каменная девочка бросила взгляд туда, куда смотрел он, и испуганно вскрикнула:
- Илчин! Не может быть, что с тобой... - но продолжение фразы застряло у нее в голе, когда в нее впился злобный взгляд.
- Кого я вижу, - раздался скрипучий голос. Гурд догадался, что говорило существо, но не было видно, чтобы его губы шевелились. И мальчик, от удивления широко открыв глаза, смотрел на того, кого звали Илчин. - Хватит пялиться, - послышался недовольный голос.