Страница 149 из 153
Через пять минут из кабинки высовывается рука с пластиковой палочкой в руке. Как победный флаг.
- Две! Ты видишь? Две!
- Вижу, вижу, точно вижу! Томка! Поздравляю!
Я так искренне радуюсь, что даже забываю о всех своих проблемах. Получилось! Сработало! Вокруг нас собираются другие посетительницы дамской комнаты, поздравляют Тому. Я счастлива. Должно же быть в мире и счастье для равновесия.
- Не говор пока никому, - просит Тома. – Даже маме. Хочу, чтобы прошло больше времени. Ребенок сейчас такой уязвимый.
- Ну, конечно. Как скажешь. А мужу будешь говорить?
- Да, уже написала сообщение.
Для меня это прекрасная новость. Книга работает, рецепты работают. С Захаром все будет хорошо.
Попрощалась с мамой и сестрой, пошла к выходу. Встретила Любу.
- Слушай, что хочу тебе сказать! Понимаю, что не очень вовремя, но я должна с кем-то поделиться.
- Что случилось? Опять Вася гуляет?
- Нет. Вася теперь ведет себя так, как будто вчера только посватал. Носится со мной и ухаживает постоянно. Уже даже немного надоел. Я из-за него выспаться не могу. Словно молодость вспомнил. Красотка та, кстати, оказалась не женой, а любовницей на содержании. Мужик тот ее выгнал. Теперь она без содержания и уехала. Так, я не об этом хотела с тобой поговорить.
- А о чем? – Не затягивай с новостями, нервы у меня ни к черту в последнее время.
- На днях в моем магазине скандалила покупательница и девочки позвали меня разбираться. Выхожу, значит, в торговый зал, и вижу там твоего бывшего Славика собственной персоной. Че его бес попутал, и он ко мне в магазин приперся, я не знаю. И не боится ведь, что я его ноженьки переломаю.
- И? – Я не понимаю. Ну, Славик и Славик. Бывший муж, что тут такого. Город у нас не большой, иногда люди пересекаются.
- С ним была его жена, белая эта. Она скандал закатила, что с ней недостаточно уважительно обращаются, а она собралась нас осчастливить крупной покупкой. Я-то своих девочек знаю, они всем улыбаются и отвечают правильно, не могло такого быть.
- Она хамка еще та. – Ничего нового.
- С ними был их ребенок. Мальчик месяцев десять.
Эта новость меня резанула по сердцу. У Славика есть теперь мальчик. А почти все свое счастье потеряла.
Мальчик… Другая женщина родила ему его долгожданного и такого желанного сына.
- Славик твой светловолосый и голубоглазый, у Марины глаза тоже светлые, волосы крашены в блонд, а так вроде русые. А мальчик смуглый, черноволосый и кареглазый. И с таким характерным раскосым разрезом глаз – точно не в Славика пошел. У него в роду турки были?
- Ты, что… Ты хочешь сказать, что ребенок может быть не от Славика?
- Точно не от Славика! Не родятся у двух голубоглазых родителей дети с карими глазами, это даже я знаю из урока по биологии. Или им его в роддоме подменили, что маловероятно. Или Марина вовремя подсуетилась и замылила глаза твоему бывшему мужу. Выглядел Славик неважно, потухший был какой-то.
- Ой, это уже только его проблемы. – Мне некогда об этом думать, а тем более, волноваться о Славике и его ветвистых рогах. И чужом мальчике, которого он считает своим сыном. Сами разберутся.
Я иду к Захару. Несу торт. Впервые в жизни у меня получился целый торт! По крайней мере, на вид он вполне ниче так. Вот пригодились все уроки Захара и читанные-перечитанные рецепты бабушки.
Держись, любимый. Уже скоро.
Больничные коридоры меня всегда угнетают. Стараюсь не шаркать ногами в бахилах, торжественно несу коробку с тортом. А меня с ней в реанимацию не пускают.
- Какой торт? - Шипит на меня медсестра. - Вы с ума сошли? Он даже дышать сам не может, не то чтобы торт есть!
Я понимаю, что она права. Как я раньше об этом не подумала? Он не сможет его есть!
Кто тогда? Его мама? Лечащий врач, дежурный врач, медсестра на посту? Профессор? Стою с этой коробкой, как дура. Из палаты Захара выходит Мария Львовна, видит коробку с тортом у меня в руках, но делает вид, что так и надо.
- Какие новости? - Шепотом спрашиваю.
- Если температура не упадет, они не смогут делать операцию.
Упадет, обязательно. И операция будет, и лекарства, и все хорошо будет. Вот же у меня торт для этого.
Она просит меня побыть с Захаром ночь. Она плохо себя чувствует, поднялось давление, и она не может спать на том кресле. А у сестер Захара не с кем оставить детей.
Я могу. Легко. Чем я к нему ближе, тем мне легче.
- Он приходил в себя?
- Нет. Иди, наверное, сейчас домой, поспи, приходи вечером.
Отдала маме Захара деньги, который достала из банки в цветочек. Не так уж и много их оказалось. Или просто так много нам надо на операцию, что эта сумма кажется каплей в море. Домой пошла через парк. Обнималась с тортом и деревьями. До звенящего состояния, как в отпуске, не зарядилась. Но уже ощутимо полна сил. Я их берегу, отдам вечером Захару.