Страница 31 из 91
– Что делать? – спрашиваю тихо у Настасьи, но смотрю при этом на противного серого помощника главнокомандующего.
– Выполнить приказ, достать планы, а я… я попытаюсь что-то придумать, найти выход.
– За мной, – прорычал серенький, кинув на меня ещё один пристальный взгляд.
Голос Настасьи дрожит, сейчас со мной говорит не уверенная магесса, а испуганная деревенская девушка. Нет, с таким настроем нам из ситуации не выбраться. Беру себя в руки, гордо поднимаю подбородок.
– Сделаю, – обещаю Настасье, заставляя Марата обернуться на мои слова.
Помощник смотрит еще более проницательно, его взгляд останавливается на моей руке, я сжимаю запястье целой, опасаясь, что на коже видно метку магессы.
– Время поджимает, дорогая моя. Не знаю, как скоро мой отряд смогут заметить их солдаты, – тем временем раздается в моей голове.
– Вы странно себя ведете. Что вы скрываете? – мы с помощником вышли на верхний этаж, миновав этаж главнокомандующего.
Для себя отметила, что стражи возле его палат не было видно. Хорошая возможность, но, к сожалению, серый неотрывно следит за мной.
– Ты уже видела эти чертовы планы? Умоляю, скажи, что ты знаешь, как достать их! – в голосе подруги слышны слезы.
Молчу, не решаясь сказать Настасье, что без понятия, как они должны выглядеть и где их толком искать. Помощник верховного монстра пошел по коридору, открыл дверь в одну из комнат. Здесь всего три двери, но судя по ним, тоже покои, хоть и не такие роскошные, как этажом ниже. Он открыл дверь, пропуская меня вперед. С опаской зашла в какой-то пыльный кабинет. Повсюду книги либо раскрытые, либо аккуратно сложенные в стопку. Похоже, серенький занимался чтивом по ночам. Взглянула на фолианты с завистью, у нас дома имелась только одна книга – сборник стихов и наставлений Спасителя. Отец еще в детстве заставлял ее учить на память, все пятьсот семьдесят три страницы мелким шрифтом. Стоит ли признаваться, что я в этом не преуспела и не помню ни строчки?
– Любава? – слышу в своей голове обеспокоенный голос подруги, но не могу ей ничего ответить.
Серенький сел в кресло за столом, убрав свои шикарные волосы за плечи. Моя грязная и растрепанная коса с его шикарными патлами никогда не сравнится. Почему, глядя на этого мужика, у меня появляется чисто бабская зависть? Если бы у него еще грудь была больше моей и бедра шире, я бы уже ему в лицо плюнула и с громким криком «стерва» волосы повыдирала. Не то чтобы я так раньше делала, но с жестокими захватчиками можно, да?
– Я так понимаю, эта ваша «травма» – часть коварного плана? – глазки его смотрели на меня с прищуром.
– Любава? – повторяет подруга, пока я судорожно жду момента, чтобы ей ответить и ищу подходящие для этого слова.
– Или Вам просто нравится доставлять мне неприятности своими выходками? – он повысил голос, как будто я его обижаю своим молчанием.
– Мне вообще нравится доставлять всякие нужные предметы, – на ходу придумываю, что бы такого ляпнуть, чтобы одновременно сошло за ответ и своей подруге, и этому серенькому.
Слышу, как скрипят его белоснежные зубы, мне бы такую гигиену рта.
– Любава! Ты меня напугала! Время поджимает! Можешь сейчас их достать? Они нужны срочно, я постараюсь тебя вытащить! Эти их машины, вырабатывающие тьму, развернули обороты! Не знаю, что будет дальше, мы несем колоссальные потери! А ещё голод начался, вся живность из лесов сбежала из-за этой тьмы…
Нервно сжимаю руки, не обращая внимания на боль от ожогов.
– Слушай сюда, женщина! Не знаю, откуда ты взялась здесь, и что тобой движет. Но неужели ты думала, что сможешь так легко обмануть меня? – серенький приподнялся, упираясь обеими руками в стол.
– Нет, – отвечаю, как можно спокойней.
Меня, что ли, раскрыли? Нет, этого я допустить не могу.
– Чем ты вообще две недели занималась? Любава! Ты хоть не повелась на этих монстров, как бабы из той деревеньки?
Настасья впадает в нервную истерику и выдает мне интересную дополнительную информацию. Это что всю деревню убили из-за сошедших с ума по красивым серым личикам баб?
– За кого ты меня вообще принимаешь?! – выкрикиваю зло, от одной лишь мысли, что она посмела обо мне так думать.
– За легкодоступную деревенскую бабу, которая чуть ли не с разбега в постель к нашему главнокомандующему залетела! Хотя что-то тут не вяжется, чтобы наш монстр сам тебя к себе в постель позвал! Ты же… страшная!
– Ну, ты парням всегда нравилась, – начала отнекиваться «подруга».
А ничего что у нас тут война, жизнь родственников на волоске висит? По ее мнению получается, что я настолько тупа? Ну не взяли меня в маги, ну и что?! Просто я готовлю хорошо, а этот их монстр монстров все нос воротит от моей стряпни! Вот и сегодня ни ложечки не съел, скотина! Уже надеюсь, что скоро эта тварь с голода сдохнет!
– Я?! – взвизгнула во весь голос, с негодованием сжимая от злости кулаки!
– Ты! А кто еще? Толстая и… грязная! Только на одну ночь от скуки развлечься и можно! Может, и меня развлекаешь? – с ироничной улыбкой спрашивает на краю моего сознания помощник главнокомандующего.
– Ты последняя наша надежда, Любава! Так что надеюсь, что ты не забудешь, зачем тебя послали! Мне нужно точное время, мне пора возвращаться за линию фронта. Когда ты сможешь достать планы?
– Сегодня ночью, в полночь, – отвечаю неуверенно.
До меня доходит, что я сказала что-то не то лишь тогда, когда обращаю внимание на странное выражение лица серенького Маратика, вернее уже лиловенького, ибо его щёки почему-то цвет поменяли.
– Хорошо, я буду ждать тебя у подножия горы ровно в полночь. Я приду раньше, свяжусь с тобой, будь готова! – услышала слова Настасьи и, наконец, почувствовала, как запястье, на котором стоит её метка, перестало болеть.
Шикарно, и что мне теперь делать? Кажется, этот серенький что-то мне говорил, но я совершенно не слушала, занятая разговором с Настасьей.