Селена

Отступление 6

Что могу сказать, коронация Сирен была зрелищной. И я в очередной раз порадовалась своей предусмотрительности. Наблюдать за человеческой свитой и драконами в традиционных одеждах, тяжелых, пафосных, облепивших фигуры и мешавших двигаться, - было весьма забавно. Это же нужно додуматься – одеть шелк, парчу и прочее под воду! Я конечно еще могу понять драконов с их принципиальностью и анахраничностью. Что-то взять у сирен. Да вы что? Ни-ни. Это же словно в дерьме вымазаться. Никогда не любил этих высокомерных ящериц. А, может, во мне просто не ко времени голос крови проснулся. Но, как бы там не было, я тихо радовался, что сразу после победы мелкой занозы, заказал себе и отцу костюмы из «русалочьего» шелка. Теперь хоть не выгляжу, как клоун. Я был, как всегда, хорош, но эта мелкая негодница, и я сейчас не о своей ученице, даже не глядит на меня. Все глазки мерзскому оборотню строит. Братцу названому своей Повелительницы. И я стоял и тихо проклинал матушкино наследие. Кровь сирен таки запела во мне. А я уже начал верить, что доля сия миновала меня. Никогда не понимал придурошных кэлпи с их почти обожествленным приклоненнием перед мелкими, развращенными почти полной вседозволенностью девицами. А тут сам  готов на колени пасть ради одного ее благосклоного взгляда. Прекрасного взгляда цвета ночного неба. Мне казалось, попроси она, и я мир к ногам положу, лишь бы моя маленькая сирена улыбалась. И это был мой оживший кошмар. Самый худший страх, воплотившийся в реальность, - полюбить сирену. И я имею ввиду не человеческую «любовь» и даже не ее эльфийский вариант. О нет, я вляпался по самые свои эльфийские уши – я уже, как и другие оболваненные кэлпи, боготворю эту мелкую. Надеюсь, хоть меняться под ее желания не буду. А я ее даже толком не знаю. Видел второй раз в жизни, а кажется, что знаю вечность. И такое чувство, что если не смогу видеть ее и дальше, то просто сойду с ума. Мой мозг корежило, где-то там, глубоко внутри, бился в агонии привычный всем принц Айтери. Но здесь и сейчас душа сына сирены пела и плясала в какой-то наркотческой эйфории – она встретила свою Пару. Отца я услышал лишь после того, как меня хорошенько встряхнуло его заклинание. И только тогда заметил, что коронация подходит к концу, а я все еще не могу оторвать глаз от своей сирены. Вымучено улыбнувшись отцу, я попытался перевести свое внимание на новоиспеченную Повелительницу сирен. В следующий раз я пришел в себя у дверей в покоии Селестии, - в этот раз отец не церемонился и меня продолжало потряхивать еще минут пять после получения разряда. Похоже, после коронации я банально пошел за наследницей, как телок на привязи.

t

• Смотрю, сын, тебе пришлась по душе юнная сирена. Хороший выбор.

t

• Да что б вас все демоны хаоса побрали!

На мою вспышку отец лишь пробулькал, точнее банально проржал, как самый последний смертный простолюдин:

- А я то уж думал: не доживу до сего знаменосного момента. Мой сын, «принц с ледяным сердцем», нашел свою Пару. Ллос все же обратила свой взор на сына своего. Возможно, мне доведеться увидеть своего внука. Будь благословенна Ллос.

- Да чтоб тебя! Отец, во мне наследие матушки проснулось. Только и всего. Мне удавиться хочется, а он тут радуется.

- Ты не прав, это благословение, а не проклятие. Одно плохо – девочка еще слишком мала. Намучаешься ты еще во время ее взросления. Зато и ценить больше будешь, потом.

- И с каких пор рабство стало благословением?

- О чем ты, сын? Разве я был рабом твоей матери? Или Ри выглядит таковым рядом со своей Повелительницей? Забудь свои глупости и наслаждайся своей любовью.

Пока можешь, осталось непроизнесенным.

Принц беззвучно ругался и шипел горячей сковородкой, но все равно стоял под дверью мелкой Повелительницы. Ждал и пытался подслушать. Он прекрасно понимал всю глупость своего поведения и от этого злился и проклинал матушкину кровь еще сильнее. О, да, темногоэльфийский принц прекрасно осознавал первопричину своего аннормального поведения – импринтинг. Самое обычное запечатление, а не какая-то там мифическая любовь, о чем бы там не вещал этот зазнавшийся кэлпи. От этих мыслей Айтери были еще хуже. И от отчаяния холодело в груди и горчило на корне языка. Еще немного посквернословив себе под нос, он собрал всю свою, некогда железную, волю в кулак, выпрямился и медленными, словно через силу, шагами-гребками направился в строну главной площади. Скоро уже время Церемониального Пира. А потом бежать, бежать в свой замок в чаще лесов, найти яркую красотку и забыть. Забыть о сводящей с ума сирени колдовских глаз. Айтери совершенно не хотелось превращеться во влюбленного раба у ног мелкой стервочки.

Он глубоко уважал ум, доблесть и воинскую силу Ри, но при этом так же глубоко презирал за раболепие перед златовласой занозой. Сейчас же Ри вызвал лишь жалость. Себе такой судьбы принц не желала. Хотя спроси его кто, что такого ужасного было между Ри и Снежаной, приц не смог бы ответить.

В центре идеально-круглой площади, у самой большой колонии аркалий уже выстроилась очередь из русалок, кэлпи, мавок, водяных и других, порой весьма причудливых, обитателей глубин, большинство из которых древние манускрипты называли нечистью. Очередь уплотнялась, закручивалась, превращаясь в странный хоровод, выдавливая приглашенных гостей к самому краю. У основания аркалий стояли плошки с пряно пахнущими зельями. Вот Айтери моргнул и уже видит золотое сияние волос своей ученицы. Она мягко улыбалась, а ее глаза теплились любовью и заботой. Весь ее вид выражал материнскую любовь и ласку. В один вздох вся площадь поколонилась своей Верховной. Ее повелитель подал ей первую плошку и так же, как и другие, склонил голову. Снежана нежно, едва касаясь, провела ладонью по щеке Ри, а Принцу захотелось, чтоб Селестия повторила за своей Повельницей этот жест на нем. Тряхнув головой, он постарался сосредоточиться на Церемонии. Ри уже сделал глоток из чаши и счастливо улыбнулся своей Паре. Она же, наколонившись, запечатлила легкий поцелуй на его устах, а потом потянула его вверх, заставляя подняться. Ри поднялся, выпрямился и стал за ее левым плечем. На месте кэлпи встала та, что в одно мгновение заняла все мысли Айтери. Но она не опустилась на колени перед своей сестрой, лишь низко склонила голову. Снежана так же дала ей испить из плошки и протянула руку. Девчушка прняла ее и встала по правую сторону. За Селестией подплыл ее брат. Вот он уже преклонил колени перед Повелительницей. Та так же напоила его из той же плошки. Сделав глоток, Сигурий поднал на нее глаза, и она тепло улыбнулась ему в ответ, а Селестия протянула руку. И Сигурий встал за левым плечем сестры (аккурат за спиной у Повелительницы), скопировав позу своего кумира – Ри. После Сигурия перед своей Повелительницей сколонся другой кэлпи и все повторилось вновь: плошка, улыбка и новая статуя за спиной у Снежаны.