Страница 90 из 107
Он опустился на колени, едва коснулся ладонями Дашиных бёдер и подул. Его дыхание холодком обласкало разгорячённую мокрую кожу. Даша сильнее прижала к себе его ладони, и то ли тихонько застонала, то ли громко вздохнула.
Этот её вздох стоил всех иступлённых криков, что раздавались ночью.
Кирилл прислонился лбом к её бедру. Хотел щекой, но побоялся уколоть щетиной нежную кожу. Он не видел, как блаженно улыбалась Даша. Закрыв глаза, он сам улыбнулся, подумав, что не станет сегодня напиваться с друзьями. И в одиночку не станет. Этот вечер он проведёт со своей женщиной. И следующий тоже. Если она позволит.
Татьяна Лаин
Сказание о волчьей верности
Он безучастно лежал в тесной обшарпанной клетке, на тонкой подстилке из старой соломы и, закрыв глаза, грезил о чем-то своем.
Он будто не слышал ни ударов по прутьям клетки, ни окриков недовольных посетителей, пришедших посмотреть на грозного хищника, но видящих перед собой неподвижно лежащего с закрытыми глазами черного волка.
Ему было все равно. Он давно прекратил пробовать вырваться на свободу. Только железные прутья со следами волчьих зубов, исцарапанный пол клетки, старые шрамы на лапах и сломанный клык указывали на то, что борьба за свободу была долгой и нешуточной.
Но неволя победила. И он смирился. Он перестал метаться по клетке, равнодушно съедал брошенное раз в день тухлое мясо, чтоб порой вырвать его обратно, настолько мерзким было оно даже для волка…
Он исхудал, когда-то блестящая черная, как антрацит, шерсть свалялась и стала серой от грязи. И только глаза, янтарные глаза волка горели неугасимым огнем ненависти. Взгляд этих больших желтых глаз, тоскливый и одновременно неукротимый, сбивал с толку, заставлял останавливаться и долго смотреть на грязно-черное неподвижное тело, на крупную голову, покоящуюся на огромных лапах со сбитыми когтями.
Этот волк был загадкой. Купленный когда-то директором зоопарка у охотников, он ни с одной волчицей не сошелся, не дал потомства. Все попытки найти ему пару заканчивались смертью подселенной к волку самки.
Похоронив несколько волчиц, директор махнул рукой на этого зверя, и волк в одиночестве доживал свой век.
По ночам волк выл .
Вой его, протяжный, густой, долгий бередил душу, будил обитателей зоопарка, хищники начинали метаться по клеткам и тоже выть, лаять, рычать, стонать… Не выдержав этой пытки, клетку с волком перенесли в самый дальний угол зоопарка, чтоб он не мешал хищникам отдыхать ночью.
Всеми забытый, он был даже рад этому. Волк жил в своих грезах, своих воспоминаниях.
Он вспоминал, как давно, в другой жизни, мальчиком Егоркой он бегал по лугу перед домиком, стоящим на краю леса, играл с огромным добродушным алабаем, слушал заливистый смех красавицы-матери, ощущал сильные руки отца, поднимавшего его над головой…
И тосковал…
Не знал тогда мальчик , что мать его была лесной мавкой, полюбившей веселого, обожающего лес и его обитателей лесничего Сашку и оставшейся с ним жить, как простая смертная женщина.
Родившийся сынок был черноволос, желтоглаз, силен и ловок. Он вместе с отцом ходил в лес и изучил там каждую полянку, каждое деревце, знал наперечет всех волков, оленей, лосей...
Да недолго длилось их счастье. Спалили злые люди их домик. Убили мать и сожгли вместе со всем скарбом, скотиной и домом. Как горевал Сашка! Как он плакал и проклинал людей. Маленький Егорка цеплялся ручками за плачущего отца и горько плакал.
Ушли они тогда на другой край леса и там отец нашел старую избу, в которой когда-то жил прежний лесничий.
Стали жить в этой избе. Уютно было им вдвоем. Казалось, сам дух леса помогает, защищает Сашу и его сына от напастей и злобы людской.
Лесничий починил крышу, пристроил резное крылечко, снова завел коз и корову.
Живи, радуйся... Но будто подменили Сашку после гибели его мавки. Молчалив стал. Все думал о чем-то.
А Егорка вырос, и пришло время встретить ему свою первую любовь. Столкнулся как-то на полянке парень с хорошенькой девчушкой по имени Мария, синеглазой и смешливой. Ягоду брала она. Полюбил он ее всем своим сердечком искренним. И она полюбила странного черноволосого молодца с янтарными глазами. Да так полюбила, что согласна была убежать с ним, куда глаза глядят…
Но почувствовал Егор, что с ним что-то происходит. Манит его по ночам сила какая-то, зовет за собой. Не иначе, дух мавки зазывал парня в лес.
В канун своего шестнадцатилетия впервые оборотился Егор в волка. Прекрасного, крупного, с черной сверкающей шерстью, с янтарными глазами, сильного и могучего, как сама жизнь.
Всю ночь он носился по лесу, вдыхая чутким звериным носом открывшийся ему мир запахов, наслаждался ночной жизнью лесной.
Утром, уставший и счастливый, он рассказал отцу о своем перевоплощении. Еще больше помрачнел Саша. Понял он, что кровь мавки сделала сына полуволком-получеловеком. И понял Саша, что отныне, пока Егора не убьют, не успокоятся люди. Хоть и далеко жил лесничий от деревни, но люди везде ходят, все видят.