Страница 29 из 89
— Главное, вовремя смыться... ой, в смысле, удалиться, — хихикнула эта бессердечная рыжая особа, пока мы поднимались полутемной лестницей следом за все той же служанкой. — Пусть немного помучается в одиночестве, ему полезно.
— Ваша комната, госпожа! — буркнула девица и толкнула тяжелую дверь с такой силой, что та отскочила от стены и едва не разбила ей нос. Потом злобно глянула на рыжую и унеслась прочь прежде, чем я успела попросить у нее иголку с нитками.
Никак одинокого страдальца утешать помчалась, чтоб не прокис ненароком. А мне что же, так и ходить теперь в драной юбке?
— Чего стоишь, как засватанная? Заходи, гостем будешь, — весело окликнула меня Избранная из комнаты. — Не Четыре сезона, конечно, и даже не Славянская, но хотя бы чисто. Слушай, а клопы в вашем мире водятся?
— У нас много чего водится, — откликнулась я, входя следом за своей подопечной и запирая за собой дверь. Еще, чего доброго, опомнится господин Копье, да и заявится среди ночи, нечаянной ласки искать.
Комната мне понравилась. В меру просторная, чистая, с крепкой дверью и надежным замком. И обставлена хорошо — широкая кровать, небольшой столик, два стула и комод на два ящика. Чего еще надо? И пахнет приятно — какими-то травами.
Рыжая уже валялась поперек кровати прямо в плаще и своих глупых тапках. Говорить ей что-то я не стала. Если уж родители воспитать не сумели, то мне и браться за это дело не стоит — только время без толку потрачу.
Пожав плечами, я скинула куртку на ближайший стул и взялась за кувшин для умывания. Вода в кувшине была теплой, рядом обнаружился горшочек с душистым мылом и чистое полотенце. Не знаю, к чему там у себя привыкла рыжая, но как этот постоялый двор казался роскошным. Тут небось и клопов вывели. И простыни на кровати чистые...
— Эльга, а сколько тебе лет? — вдруг ни с того ни с сего спросила Избранная.
Пока я отмывала с рук грязь и засохшую кровь, она все-таки соизволила скинуть обувь и теперь лежала на животе, болтая в воздухе не слишком чистыми пятками.
— Не знаю, не считала, — пожала плечами я, тоже устраиваясь на кровати и разворачивая карту. Менялись дороги или нет, а изучить окрестности всегда полезно.
— Это как это? — продолжала допытываться моя скучающая подопечная. — А день рождения вы чего, не празднуете, что ли?
— Я ж не Император и даже не его наследница, чтоб мое рождение праздником объявлять, — поморщилась я.
Почему-то захотелось фыркнуть и пожать плечами. Ну конечно, чем глупее привычка, тем быстрее ее перенимаешь.
— Да ну, как-то совсем печальненько. Нафиг так жить? — разочарованно протянула Рыжая, потом помолчала немного, морща лоб в раздумьи и, наконец, выдала: — Все, будем новые традиции вводить. Слушай и запоминай, ща понесу культуру в массы. Итак, программа-минимум это у нас что? Это у нас торт со свечками. До тортов у вас прогресс уже дошел, я надеюсь?
— Давай потом как-нибудь, а? И без меня, — сразу отказалась я.
Надо же, двух дней в мире не пробыла, а уже традиции вводить собралась. Придумает же такое! Кому вообще надо чьи-то года считать? В полнолетие вступил и живи себе, сколько судьбой отмеряно.
— Ладно, только попозже, — устало согласилась я. — Мне с полсотни ориентиров запомнить надо и твой бубнеж, прямо скажем, не помогает. Вот заведет нас твой пылкий воздыхатель неведомо куда, а я и не узнаю. И спросишь ты меня перед лицом смерти: это почему же мы, Эльга, гибнем тут во цвете лет смертью подлой? А я и отвечу: все потому, госпожа Огненная, что кому-то давеча было скучно и поболтать приспичило.
— Нет, ну вот что ты за человек такой? — тут же надулась рыжая. — Все настроение перегадила на ночь глядя. Молодец, че. Вечно всех подозреваешь фиг знает в чем. Паранойя на марше! Что тебе Сигги плохого сделал? Он лапочка и вообще безобидный, как котенок. Не, я не светило психологическое не претендую, зато интуиция у меня ого-го какая. Всех людей на раз читаю! Ну, в смысле, сходу разбираюсь ху из ху.
— Замечательно разбираешься, — ухмыльнулась я. — А те парни, что тебя недавно пивом угощали, тоже лапочки были? Или котики?
— Ты мне теперь всю жизнь этим тыкать будешь? — возмущенно подскочила на кровати Избранная.
— Буду, и не только этим,— честно созналась и добавила назидательно: — пока не поймешь, что доверять в этом мире нельзя никому.
— И тебе? — хитро прищурилась эта не в меру доверчивая особа.
— И мне, — совершенно серьезно подтвердила я.
— Ладно, сдаюсь, — махнула рукой моя подопечная. — Вокруг все подонки, однозначно, все лгут и человек человеку люпус эст. У тебя явно паранойя! Не, ну вот ты мне скажи, только честно: тебе что, за всю жизнь никто и ни разу не помог просто так, ни за что?
— Просто так и ни за что только в морду получить можно, — отрезала я, осторожно щупая раздутую щеку.
Рыжая фыркнула и обиженно отвернулась.
Через пару мгновений она уже крепко спала, уткнувшись носом в подушку. Я вздохнула, погасила лампу и заползла под одеяло. Это был, пожалуй, самый долгий день в моей жизни и пора ему уже было закончиться. Раздеваться я на всякий случай не стала, а карту спрятала за пазуху. Не очень-то удобно, зато уж точно никуда не денется.
Уже проваливаясь в сон, я успела подумать, что неплохо бы как-нибудь выпытать у Избранной, что такое «паранойя».