Ветер

«Хорошо, что не стал в комнате», — пронеслось в голове.

— Что случилось?! — взволнованно крикнула из комнаты бабушка.

— Лампочка лопнула! Все нормально!

Я вышел из ванной, предварительно стряхнув с себя осколки.

— Не поранился? — пристально вглядывалась в меня ба.

— Поранился, может, ума бы набрался, — пробурчал мне Емельяныч. — Нашел, где, когда и, главное, с каким опытом эксперименты проводить.

Но на ругань домового я ни капельки не обиделся. Я был слишком обрадован своим успехом. Конечно, гибель лампочки не предполагалась, но ведь и это подтверждение того, что я уже кое-что могу! Меня обуяла гордость.

— Не-е, не поранился, — отмахнулся я.

В этот момент зазвонил телефон, и я сразу же схватил трубку.

— Денис? — я мгновенно узнал голос Захара.

— Ага, я.

— Зарегистрирован несанкционированный выброс магической энергии в твоем доме, — явно откуда-то вычитал он длинную заумную фразу.

— Какая регистрация? Какие санкции? — возмутился я. Кстати, очень трудно возмущаться и одновременно говорить тихо, чтобы бабушка не услышала разговора.

— Какие санкции? — передразнил меня Захар. — Ты еще не маг и не получил разрешение на проведения экспериментов.

— Лучше бы порадовался, что у меня получилось, — обиделся я.

— А что именно получилось? — заинтересовался он.

— Я разбил лампочку в ванной, — я постарался говорить еще тише. — Правда, я всего лишь пытался создать огонек. Но ведь и это что-то.

— Еще какое «что-то»! — кажется, Захар перестал злиться, что меня обрадовало. — Давай, юное дарование, спускайся вниз, жду тебя у подъезда.

— Хорошо, — я положил трубку и отправился переодеваться.

— Уходишь? — забеспокоилась бабушка. — А покушать?

— Я неголодный, — отмахнулся я. Будь ее воля, она бы нас со Светкой сутками кормила, да еще с ложечки.

— А кто звонил? — не отставала бабуля.

— Сашка, — тут же соврал я.

Но ба и тут не унялась:

— Сегодня вернешься?

— Постараюсь, — пообещал я и поскорее смылся, пока еще с чем-нибудь не пристала.

Я побежал по лестнице вниз. На втором мела подъезд Каусария Кутузовна.

— Бегают тут всякие, — пробурчала она, не поднимая головы и яростно размахивая веником.

«Всякие»? Я даже обиделся. Вот и покупай ей пряник после такого приветствия. Щаз!

Я остановился и, не умолчав, поинтересовался:

— Чего такая злая? В обед добрая была.

Каусария Кутузовна на минутку приостановила уборку и горестно покачала головой.

— Наплевали, намусорили, натоптали, — пожаловалась она. — Я ругалась, ругалась, так они ж не слышат, только домового из двенадцатой разбудила.

— А ты не кричи, а подножки подставляй, — посоветовал я.

Она испуганно выпучила глаза.

— Убьются же!

— А ты не на ступеньках, а на пролетах.

Бабулька задумалась.

— А что? — обрадовалась она. — Мысль! Спасибо тебе, Ветер.

— Лучше просто Денис, — поправил я.

— Спасибо тебе, Денис, — послушно повторила она.

И я побежал вниз. На улице было уже почти совсем темно, в воздухе висела морось, и бушевал штормовой ветер.

Захар ждал у подъезда у черной «Волги», снова нарядившись в свой светлый плащ.

— Привет, самоучка, — поприветствовал он меня.

Я виновато пожал плечами.

— Привет.

И мы сели в машину.