Страница 38 из 145
– Я знаю легенды, не беспокойтесь! Поэтому и не верю в этот балаган. Тьма не вернется, и даже Синдикат скоро упрячут за решетку. Чего бояться?
Фицрой следом за ней задрал голову к экранам на втором ярусе, и Фелисити с удивлением заметила у него на висках проблески седины. Ему ведь еще и сорока нет, неужели политика так состарила беднягу? Она подавила приступ жалости и скрестила руки на груди.
– После Великой битвы контесса не вернулась на Светлую половину, – пробормотал вполголоса советник. – Как легенды это объясняют, мисс Кэм?
Фелисити нахмурилась.
– Просто она не любила жить во дворцах и знала, что может еще многих спасти. И спасла.
– Действительно, – поцокал языком Фицрой. – Многих. А вы знаете, сколько среди них было преступников? Людей, которые нарушали закон многократно, с извращенным удовольствием? О, вы даже не представляете, сколько их было, мисс Кэм. Вы ведь понимаете, что контесса скрывала данные не от хорошей жизни.
Скат. Крас. Фелисити кивнула, не до конца понимая, куда он клонит.
– Каждый человек – это совокупность генов и жизненного опыта, если утрировать. А жизненный опыт, мисс Кэм – это люди, которые нас окружают. Легенды говорят, что контесса умела любого обратить к добру, но вам не кажется, что это звучит чересчур фантастично для нашей реальности? Она дарила каждому частичку себя, это правда – но разве это не значит, что и частичка каждого переходила к ней?
Фелисити вздрогнула. Советник нес чудовищную ересь, чем-то напомнив ей недавний разговор с Владом. К его логике нельзя было придраться, и вместе с тем...
– Почему бы вам не сказать ей это в лицо? Зачем вы распаляетесь передо мной, вы же знаете – контесса ни разу не снизошла до беседы со здешними студентами!
Фицрой вздрогнул, его рот скривился в горькой усмешке, которая тут же сменилась печальной улыбкой.
– Вы правы, мисс. Это всего лишь неуклюжая попытка извиниться. Я накричал на вас – но лишь потому, что боюсь, как бы в погоне за Тьмой снаружи Академии, вы все не оказались во власти Тьмы, которая может таиться внутри. Я всегда готов выслушать вас, если захотите поговорить. Передавайте мои самые искренние пожелания генералу. Доброго вечера.
Прежде, чем Фелисити успела придумать достойный ответ, Фицрой уже исчез за центральными дверями, ведущими к лифту. Она прислушалась, и уловила едва заметные шаги в правом коридоре. Подхватив со стойки последний холодный сэндвич, Фелисити двинулась следом. Спальни остальных студентов напомнили в очередной раз, в каком зоопарке она оказалась. Пройдя мимо десятка дверей, на которых болтались забавные голограммы или смешные таблички, Фелисити услышала громкий, неприятный и до боли знакомый смех. Она осторожно свернула за угол.
-... такая жирная корова, как ты! Я скорее приглашу на свидание полоумную Эрме! Не смей таскаться за мной, поняла? Чао!
Влад скрылся за дверью прежде, чем Фелисити успела подойти ближе. Мигдаль, глотая слезы, стояла у стены, красная как рак и сжимала в руках клочки блокнотного листа. Увидев Фелисити, она заревела еще громче и бросилась к себе в комнату.
Комета порази эту дуру, неужели она рассчитывала на что-то другое? Фелисити направилась следом, раз и навсегда запретив себе рассматривать Мигдаль в качестве подружки. В очередной раз напоролась на идиотку.
Она постучала, но зареванная плюшка даже не взглянула на нее, уткнувшись лицом в носовой платок. Фелисити, подавив отвращение, села рядом на кровать.
– Что ты ревешь, как белуга? Подумаешь, обозвал коровой, – она пожала плечами.
– Ты... ты тоже считаешь, что я жирная и несимпатичная?
Фелисити закатила глаза, пользуясь тем, что Мигдаль так и не подняла головы.
– Нет, я так не считаю. И не врубаюсь, почему тебя так волнует, что там сказал этот козел, – пришла пора выводить дуреху на чистую воду. – Так сильно втюрилась, что ли?
Молчание, прерываемое всхлипами, было достаточно красноречивым ответом. Фелисити еле сдерживалась, чтобы не настучать Мигдаль по голове. Подумаешь, какой-то хрен отфутболил. Таких еще будет...
Здесь она критически оглядела обжору и признала свою неправоту. Таких не будет и никаких не будет, если Мигдаль не начнет относиться к себе иначе, чем к вместилищу пончиков и шоколадок.
– Теперь он... – плюшку внезапно прорвало. – Теперь он никогда больше... Надо было слушать, что говорил Рори. Он обещал помочь, а я...
Помочь? Фелисити не удержалась от саркастической усмешки. Какая помощь может быть от ботана, который ни разу в жизни не был на свидании? Мигдаль заметила ее реакцию:
– Ты зря так, Фелисити. Он правда... он что-то такое обещал сделать.
– Сделать?
– Да, какое-то зелье или снадобье. Чтобы помочь. Я плохо слушала, – она сокрушенно опустила голову и разразилась новой порцией слез.
Фелисити присвистнула и вышла из комнаты, швырнув на голову обжоре чистое полотенце.