Страница 127 из 145
– Что-то случилось, пап? – осторожно поинтересовалась Фелисити. – Ты нездоров?
– Неважно, – генерал отмахнулся, взяв себя в руки. – Ты просто должна вернуться, прямо сейчас. Пока я больше ничего сказать не могу.
В конце концов, чемодан можно забрать и попозже. Фелисити кивнула и окинула взглядом развал в комнате. Все как обычно, в общем-то.
– Ладно, присылай свой челнок, а Эрме передай, чтобы завязывала с играми. Я в принципе...
– О, Кевин! – послышался голос матери.
Фелисити ощутила, как пружина внутри нее сжимается все туже, а терпение испаряется быстрее, чем осколок метеорита в слоях атмосферы. Через мгновение на экране возникло знакомое ухоженное лицо и пышные волны темных кудрей.
Оливия Кэм, конечно, выходила замуж не за генерала, но уже за подающего надежды молодого офицера, которому прочили блестящую карьеру. Фелисити с раннего детства привыкла восхищаться матерью – и завидовать ей. Не из-за того, что отец и после сорока оставался все так же влюблен как и до рождения дочери, а потому, что всегда оставался у жены на первом месте.
Оливия была в первую очередь супругой ректора, а уже во вторую и десятую – матерью, хозяйкой, светской дамой или как там еще. Генерал поднялся, уступая ей место – и впервые в жизни Фелисити увидела у матери опухшие глаза, полные слез.
– Фелисити, с тобой все в порядке? Они тебя... – сев перед экраном, мать попыталась провести по нему рукой, чем сбила половину настроек и вызвала новую волну помех. – Ты должна немедленно приехать, мы очень волнуемся.
И что прикажешь делать с этими взрослыми? Сейчас они позовут Фреда, и дроида-горничную Бьянку, которая проработала в их доме с рождения Фелисити и души – компьютерной – не чаяла в детях генерала. Ах да, и золотые рыбки с беты Тельца так и выпрыгивают из пузыря в ожидании возвращения Фелисити, которая однажды подсыпала им зубного порошка вместо корма.
– А что, собственно, происходит? – разом передумав уезжать, процедила она, присаживаясь на край кровати. – Расскажите, что за спешка – и я подумаю, а то как -то неожиданно.
– Да если бы я мог! – донесся сдавленный рык генерала. – Давай, дочка, руки в ноги и ...
– Так и не пойдет!
Спокойствие покинуло ее окончательно. Мало того, что Эрме в очередной раз затевает дурацкие игры, так теперь и отец, который с легкостью слил ей разведданные на Рори и Мигдаль, прикидывается лохом и мямлей, да еще на глазах у матери. Она старательно разглядывала портрет последнего китайского императора кисти неизвестного художника, который висел за спиной матери. Император смотрел в сторону в дурацкой шапочке с косичкой набекрень, сложив руки в молитвенном жесте. Она тщательно рассмотрела каждый палец, каждое кольцо на каждом пальце, словно видела их впервые.
Родители молчали, ожидая продолжения, пока не сообразили, что его не последует.
– Фелисити, на этот раз никаких игр, – сделал отец еще одну попытку. – Даю тебе слово чести.
Эта фраза поколебала ее упрямство. Хотя Кевин Кэм получил погоны вовсе не на поле битвы, слово "честь" стояло в их доме даже не на первом месте – для главы семьи оно было непреложным законом бытия. Фелисити моргнула, и мать тут же вклинилась в безмолвный разговор отца с дочерью:
– Дорогая, мы...
Зря она это сказала. Оливия имела нехорошую привычку называть "дорогими" всех подряд, даже тех, кого видела первый раз в жизни.
– Я хочу знать, что происходит, – Фелисити упрямо мотнула головой. – Можете Фредом помыкать, словно плюшевым зайцем – мне скоро шестнадцать, и я не собираюсь быть ничьей марионеткой. Улечу отсюда, когда захочу – и точка. Хотите ускорить дело – придется рассказать, что у вас на уме.
Не дослушав горестный стон матери, она выключила экран, залепила динамик жвачкой и накинула сверху одеяло. Она, разумеется, полетит домой, когда родители дойдут до нужной степени отчаяния – но сообщать об этом заранее не стоило.
Фелисити побросала остаток вещей в чемодан как попало и несколько раз подпрыгнула на нем, уминая содержимое, затем застегнула куртку, убрала в карман верную перчатку-электрошокер, поправила часы и заново заколола челку. Теперь она была готова.
Готова ли?
Яростно мотнув головой, Фелисити отогнала сантименты. Не первая школа и не последняя, пора двигаться дальше. Она проводила печальным взглядом оружейный шкаф, сделав себе пометку устроить дома нечто похожее, и нажала на дверной сенсор, с улыбкой думая о том, что покидает Академию Добрых Сил все на тех же десятисантиметровых каблуках.