Страница 60 из 139
Вбежала внутрь, замерла, остолбенела, не узнавая, не принимая, мечтая ослепнуть. Я была готова ко многому, но не к тому, что представляет собой первый зал. Балки, поддерживающие высокий сводчатый потолок покрылись налетом едва светящейся зеленоватой плесени; две колонны из четырех растрескались, стерлись искусные барельефы и исчезла позолота. Столы и резные скамьи перевернуты, а между ними белеют человеческие черепа и кости.
- Почему их не похоронили достойно? – только и произнесла я, но эрт Вэрон ответить не успел, сорвалась со стен стая летучих мышей и с визгом унеслась прочь. Я шумно вдохнула, Рис оскалился, подмечая шевеление с краю. Мы оба напряглись, не сговариваясь, встали в боевую стойку. Послышался скрежет, посыпались на каменный пол осколки мозаик, задевая острыми краями расположенные в зале предметы. Разлетелась одна груда черепов, и из нее вылез сумеречный. Фарах – и название всплыло само собой, пока рассматривала, как поднимается во весь свой немалый рост чудовище. Раскрыв пасть, полную саблевидных зубов, сумеречный заорал, а затем кинулся на нас размахивая когтистыми лапами.
- Он мой, королева! – Рис скакнул вперед, а я приготовилась к бою, потому как помнила – фарахи никогда не охотятся по одиночке. Четко вспомнилось и то, что сразить фараха способен даже короткий клинок, если умудриться вогнать его в щель между чешуйками на прочной броне, покрывающей тело. Лучше действовать привычно - голова с плеч и никаких проблем. Мне выбирать не приходилось. Скрежет оповестил, что второй фарах выбирается наружу из соседней груды костей, еще секунда и вот он несется на меня, надеясь напугать громким криком.
Не задумываясь о деталях, ринулась прочь, желая увести чудовище из зала в коридор. Здесь я была королевой, меня учили обороняться от этих тварей, и в этот момент, находясь на земле предков, там, где родилась, я ощутила силу и осознала в полной мере, что случится, если сейчас поддамся страху и отступлю. Скользнула в полуразрушенную нишу, скрылась в ней, но лишь затем, чтобы пропустить противника, оказаться за его спиной. Теперь, отбросив все сомнения, забывая о слабости, ринулась в схватку. Быстрый прыжок, и я бью наугад, не попадаю сразу, шиплю сквозь стиснутые зубы, а фарах с диким визгом разворачивается. Громкий звук оглушил меня, но сдаваться я не собираюсь, атакуя снова. Кинжал скользит по прочной броне, я смотрю только в пылающие, злобные глаза чудовища и верю в лучшее. Невероятно долгое мгновение, когда вся жизнь мелькает перед внутренним взором, а потом усиливаю натиск, ощущая край одной из плотных рифленых чешуек. Всю ярость, на которую была способна, вложила в этот удар, а потом, будто одержимая, просто колола острым клинком, одновременно стараясь увернуться от мощных лап сумеречного. Только дуновение воздуха вокруг, словно вихрь, но меня уже не удержать. И вот фарах опрокинулся навзничь, а я все не могу остановиться, потому что добралась до сердца твари. И дыхание перевожу только тогда, когда жертва затихает на полу.
- Одного убил я, с одним справились вы, моя госпожа, - расслышала за спиной едва слышимые слова Риса. Обернулась:
- Надеюсь, что больше здесь никто не живет!
- Пожалуй, я не могу вас порадовать… - эрт Вэрон вновь огляделся, особое внимание уделил уходящему вдаль темному проходу.
- Идем, - я, легко перепрыгнув через тушу сумеречного, направилась дальше.
Дорогу помнила отлично, словно еще вчера прогуливалась по извилистому коридору. Только раньше он освещался кристаллами и факелами, был полон спешащего люда, а теперь оставался тихим и мрачным.
Створка двери висела на одной петле, но это я помнила слишком хорошо, необычайно ярко, потому как она была последней, что виделось мне перед отъездом на юг. Потускневшая позолота, сколотые узоры, растрескавшиеся фрески, разбитые статуи, а от двух хрустальных тронов не осталось ничего. На потолке светится все та же зеленоватая плесень, придавая залу загадочное, потустороннее мерцание. Откуда-то капает вода, ударяясь о мелкие стеклянные осколки, как будто наигрывая мелодию, по-своему прекрасную, состоящую из темных, наполненных робкими рыданиями, тревожащими души живых и беспокоя мертвых, нот. Эрт Вэрон крепче ухватился за свои клинки, я перехватила кинжал, вцепилась в него до боли, до дрожи и вошла.
Дзинь! Разнеслось по залу, нарушая спокойную музыку смерти, внося звуки хаоса. Дворец дрогнул, по полу пробежала широкая трещина, сорвалась с потолка чудом державшаяся там хрустальная люстра, разлетелась на миллионы сверкающих, острых кусочков, оборвала игру невидимого музыканта.
- Вот же грыр! – вполголоса ругнулся Рис, панически осматриваясь, прислушиваясь к окружающим шорохам, все усиливающимся с каждым последующим мгновением.
Громкий топот, доносящийся из коридора, и мы с рыцарем встаем спиной к спине, а в зал вбегает Лелька.
- Эрт Вэрон, грыр тебя задери, ты какого фараха позволил ей войти во дворец? – зарычала альбина, указывая на ошеломленную меня.
- Попробуй запрети! – резко отозвался Рис, и я решила вмешаться, потому как надоело, что от меня многое скрывают.
- Лелька, либо ты говоришь прямо, либо…
- Чего говорить? – небрежно прервала она. - Смотри сама!