Страница 125 из 139
С недоверием смотрела на него, и демон поднял вверх указательный палец, произнося:
- Прислушайтесь…
Слушать не стала, передала Лиону пищащего младенца, бросилась наверх. Бежала, не слушая криков, не глядя вокруг. И лишь разочарование после, когда вгляделась во тьму за порогом, слушая, как трещать ветви деревьев под яростным напором ветра, подмечая, как танцуют снежинки свой танец, приветствуя хозяйку…
Тишина, стоящая в подземельях, куда я вернулась, оглушала, слышались сквозь нее песни вьюги, что бесчинствовала наверху, и я ощутила, как не хватает присутствия Духа, который в данный миг казался родным и близким. Метались тени под потолком, создавая мрачные иллюзии, двигались по стенам, переплетались в колдовском танце. Потому, когда три из них стали реальны, я сразу не сообразила, в чем дело. Но зато когда поняла, твердо повелела Ди:
- Остановись!
- Грыр, что твориться! – ругнулся эрт Декрит, одной рукой, поддерживая сверток, другой, держа меч, наступая на раненого паренька.
Я взмахнула рукой, прося, а не приказывая:
- Не торопись, Лион!
- Вы не видите? - он прищурился и пояснил. – Вдова эрт Линнель, дабы скрыть позор семьи, распустила стражу, и этот…
- Он отец младенца! – ответила я на его возмущение, а бывший конюх вдруг протянул ко мне руки:
- Отдайте! – в этот момент он не думал ни о каких угрозах, только о ребенке.
Ди держала меч наготове, и его острие почти касалось горла молодого мужчины, но его, казалось, это мало беспокоило.
- Что важно для тебя? – спросила я, решая, что предпринять.
- Вилина и… - паренек осекся под моим суровым взглядом, но не испугался, поэтому посчитала нужным сказать:
- У тебя родился сын, - помолчала, ловя мимолетную счастливую улыбку бывшего конюха, и досказала. – Но он не выживет без помощи целителя!
Диль смотрела долго, проницательно, порой осуждающе, и я знала, о чем она думает: «Нет ребенка – меньше забот!» Но отступить не могла, не простила бы себя, если бы просто сдалась и позволила отцу забрать слабое дитя. Мельком повернувшись к эрт Декриту, заметила в его взгляде одобрение, словно он знал о моих раздумьях и удивлялся, но соглашался.
- Позвольте, - отец ребенка встал на колени, глядя на меня, понимая, кто решает, и Диль тут же толкнула его, однако, совет ее оказался кстати:
- Пошел вон!
Я решила быть милосерднее:
- Уходи, пока есть шанс! Метель скроет все следы, а вдова не сразу опомниться! - и, подчинившись порыву, сказала: - Я позабочусь о мальчике!
Вытирая кровь с искусанных губ, молодой мужчина, кивнул мне, быстро поднялся и бегом скрылся в извилистых проходах.
- Позаботишься? – Ди не изменила своего мнения. – Интересно знать как?
Я задала себе этот же вопрос, раз сто за ночь, пока мы с альбиной пытались понять, что делать с младенцем. Душа моя, как никогда раньше, горела в огне противоречий, заставляя метаться, как тигрице в клетке. Когда хочется бежать, но нет ни сил, ни возможности. Метель за окном трепала гобелен, пела свою тревожащую душу песню, заставляя ходить из угла в угол. Я не чувствовала ни мужа, ни Гана, и это настораживало. Ребенок кричал, ругалась Ди себе под нос, укачивая его, порой передавая мне.
Утром, когда солнечный луч пробил серую пелену туч, и заискрился снег на равнине, в покои пришла Рилина.
Младенец кричал, не успокаиваясь, мы с Ри по очереди похлопывали его.
- Вижу, Лион ничуть не преувеличил! - эра показательно покачала головой, с досадой всплеснула руками и произнесла. – Да что вы за неумехи?! – и мне. – Понятно, почему Люблина не позволяет тебя стать матерью!
- Угу! – бессонная ночь сказалась на состоянии Диль. И без того неугомонная альбина проболталась. – Видно, с ведома Хранительницы ваша травница ежедневно готовит Ниа «отвар вдов»!
Рилина вскинулась:
- Это правда? – вопрос предназначался только мне.
Молчаливо дала понять, что слова Ди верны, и я ни о чем не догадывалась.
Лицо Рилины омрачилось, и, прежде чем ответитьь, она долго думала.
- Скажу Маег, что сама стану готовить для тебя утренний отвар!
Ночь без сна не прошла бесследно и для меня, все инстинкты, реакции организма, чувства притупились. Так не хотелось думать, переживать, что-то просчитывать, и я поминутно зевала.
Первый зимний денек выдался солнечным и морозным. Снег укрыл темную землю, копыта лошадей то и дело тонули в нем. Я едва в седле не подпрыгивала от нетерпения, ощущая смутную тревогу и все усиливающуюся боль. Хотелось пустить коня галопом, унестись от всех, взлететь над заметенной дорогой. Из-за младенца делали частые остановки, и Рилина строго следила за тем, чтобы я была поблизости. Она поила ребенка козьим молоком, хранившемся в бурдюке, который вез за пазухой Тарис. А я вливала магию, как и прежде, по капле, чтобы тельце привыкло. Сам мальчик лежал в корзинке, укутанный с головой в одеяла и кусочки меха. Ношу доверили везти эрт Декриту. Этот все не сводил с меня своего мрачного испытующего взгляда, порой чудилось, что демон старается проникнуть в мои мысли. В такие минуты я отворачивалась, щурилась на солнце, стараясь думать о хорошем.