Страница 129 из 133
Яна улыбнулась, постепенно просыпаясь, но еще не открывая глаз.
Сильные, нежные руки поправили на ней покрывало. Затем одна из них ласково коснулась щеки. Тихий шепот звучал, словно колыбельная:
Укрою тебя шелками
И лепестками роз.
Всё – для тебя, родная,
Лишь бы сладко спалось.
Ты дарила мне счастье,
Не жалея себя.
Я прозрел в одночасье:
Мне не жить без тебя.
Это было так мило и неожиданно, что слезы подступили к глазам. Взрослый серьезный мужчина произносит лирические строки. Яна не сумела сдержать покатившиеся из уголков соленые капли. Затуманенным взглядом она попыталась сосредоточиться на дорогом лице. Прижала широкую ладонь к щеке, слегка повернула голову и поцеловала.
– Ты выучил это ради меня?
– Только для тебя. Чувствую себя неловко. Я не слишком силен в поэзии. Надеюсь, тебе понравилось. Если нет… У меня тут шпаргалка в телефоне. Хотелось, чтобы красиво.
– Знаешь, это я не выжила бы…
Остап не дал ей договорить, закрыв поцелуем рот.
– Все в прошлом. Выбрось из головы и забудь.
Вздохнув, она покачала головой.
– Это не просто.
– А я на что? Ты поправишься, и мы тут же отправимся учиться.
– Учи… Нет, ты не можешь требовать этого от меня! Я не пойду в бассейн, и уж тем более – к озеру.
Слезы тут же высохли, а сама Яна едва не вскочила с дивана. Остап удержал ее – не оригинально, но действенно, обняв так крепко, что ей тут же перехотелось вырываться.
– Не доверяешь?
Она поняла, что он имеет в виду, и уткнулась носом в плечо.
– Страшно.
– Знаю, но попробовать нужно. Чем раньше, тем лучше.
– Я подумаю.
Мужские руки легко, успокаивающе поглаживали спину, и Яна постепенно расслабилась. Остап же снова заговорил:
– Может, заодно, ты подумаешь еще кое о чем?
Сердце заколотилось в предчувствии. Голос сорвался, когда она попыталась пошутить:
– Это так же важно, как научиться плавать?
Остап отстранился и заглянул в лицо. Он смотрел так серьезно, будто от этого разговора зависела жизнь.
– Гораздо важнее. Самое главное.
– Я слушаю.
Взяв ее за руки, он сложил их вместе, переплел подрагивающие пальцы со своими, сильными и надежными. На мгновение опустил глаза, словно собирался с мыслями.
– Выходи за меня, – помолчал какой-то миг и продолжил: – У меня непростой характер. На работе я день и ночь, сама знаешь. Но обещаю постараться стать тебе хорошим мужем.
– Я согласна.
Казалось, он не слышал ее.
– И живу я далеко. Но тут можно что-то придумать. Тебе решать. Хочешь, поедем в Канаду, если нет – станем жить здесь.
– Мне все равно, лишь бы с тобой.
– Если ты решишь перебраться Канаду, нужно будет сдать языковой экзамен, подать документы на иммиграцию, готовиться к степам, сдать их. Это много, но я тебе помогу. Если же… – ему словно не хватало воздуха. Остап даже сделал вдох, чтобы договорить: – Что бы ни случилось, я всегда буду рядом. Ты мне нужна. Очень.
Яна освободила ладони, взяла в них взволнованное лицо, погладила скулы и поцеловала.
– Остап, – ей столько хотелось сказать! Все казалось главным, только ком в горле ужасно мешал. Яна плакала, не прячась. – Милый, дорогой, любимый, заботливый. Ты слышал, что я сказала? Я на все согласна. Куда бы ты ни отправился, я – с тобой. Разве может быть иначе?
Он покачал головой, прижался губами к ее ладони и прохрипел:
– Только так. Только так.
Он снова обнял ее, и какое-то время девушка не могла видеть его лицо, лишь чувствовала легкую дрожь.
– Ты плачешь?
Ответа пришлось подождать.
– «Мужчина не плачет. Мужчина огорчается» (с.)
– Извини. Конечно.
– Это ты извини. Я слишком сильно испугался вчера, – он отстранился. Коснулся лба. – Температуру давно измеряла?
– Перед сном. Я почти здорова. Только слабость встать мешает, и пальцы дрожат.
Он перецеловал ее пальчики. А потом полез в карман брюк, достал оттуда кольцо, надел ей на руку и довольно провозгласил:
– Подошло!