Страница 7 из 135
Не вешнюю, где юности мечтанья…
А те края, где сладкая печаль,
И где цветов последние рыданья.
В ней нет кокетства, радости греха…
Она не манит блеском совершенства…
О, хризантема, как ты велика,
Как грусть моя, достигшая блаженства.
(Татьяна Воронцова)
Желтые и нежно-розовые, белые и голубые. Георгий Владленович, их очень любил, ухаживал и лелеял, точно малых детей. И она старалась сохранить их, в память о нем.
На столе стоял ноутбук. На экране был все еще открыт документ с завершенным переводом, полученным накануне. Грех было жаловаться на усталость и недосып, ведь заниматься переводами для нее было в радость. Пусть и периодическая усталость подкашивала, но зато девушка могла оставаться в “тонусе” и быть рядом с дочкой.
Иностранный язык как секс. Если долго не практиковаться, то можно все, абсолютно все забыть. Так вот, если в первом случае ей помогал один из учеников деда, Фима Гольцман, периодически снабжая хорошими подработками по переводам, то со вторым были явные проблемы.
Отставив кашу остывать, она вышла из кухни. Сейчас Краснянская смотрела на свое отражение в зеркале, висевшем на стене, и недоумевала. Как она жила все эти годы? Как в бреду, пожалуй. После родов она изрядно похудела. Появились впадины на скулах, делая лицо еще более заостренным. Как и синяки под глазами. Девушка старалась не обращать на это внимание. Все ее мысли блуждали от оплаты счетов за квартиру до покупки продуктов, от необходимости купить новую обувь дочке до праздника, который хотелось бы для нее организовать.
Она любила своего маленького ангелочка, и сама потихоньку начала забывать о себе. О том ярком и безудержном свете, который она излучала, будучи моложе и беззаботнее.
Прошлые воспоминания и боль постепенно затерлись в глубинах памяти. Единственное, что она отчетливо помнила, это появление в своей жизни крохотного чуда. И пусть деда давно уже не было в ее жизни, Эля сохранила в своем сердце трепет и любовь к нему, передавая все свои знания правнучке профессора.
- Солнышко, просыпайся! – ласково произнесла девушка, заглянув в комнату дочери. Черные, точно вороново крыло, кудряшки рассыпались по подушке. Дочка продолжала сладко спать, никак не реагируя на мать.
Как чудесен спящий ребенок! Как невероятно прекрасны сны, которые снятся детям! Трогательные и наивные они словно навеяны самими ангелами. Лицо девочки было открытым и безмятежным. Еле заметное дыхание заставляло шевелиться одинокую прядку полос, что лежала возле ее личика, подчеркивая его природную белизну.
Замерев от щемящего чувства, возникшего в глубине души, Эля улыбнулась. Случайный лучик весеннего солнца блеснул в спальне дочери и потерялся в ее волосах, придавая всему происходящему особое очарование.
- Анна-Мария, просыпайся, - подойдя ближе, девушка потрепала ребенка по щечке, заставляя ту проснуться.
Девочка так мило сморщила носик, точно была маленьким котенком. А следом открыла глазки. Пытаясь сфокусировать взор на той, которая будила ее, вырывая из мира грез, мечтаний и надежд, она улыбнулась.
- Доброе утро, мамочка! - ответила девочка, спрыгивая с постели и обнимая Элю. – Мне приснился лев. Такой большой, пребольшой. На нас нападали, а он нас от всех защищал. И я даже его смогла погладить, представляешь, мамочка? Он меня совсем-совсем не укусил.
- Как интересно. И что он еще делал в твоем сне?
- Шутил, смеялся, и лизался…Все время, - радостно продолжала рассказывать дочь, пока Эля убирала постель заправляя покрывалом. Игрушки, то и дело, попадались под ноги.
- Анна-Мария, а помнишь, что я тебе говорила о разбросанных вещах? Как таких девочек называют?
- Маши-растеряши? – неуверенно прошептала дочь, опуская глаза к полу. Понимала, что виновата.
- Да, - отозвалась Жизель, провожая дочь в ванную. – Скорее умывайся, а после – уберешь все вещи и разложишь их по своим местам, договорились? – Эля старалась не допускать грубого обращения со своим ангелочком. Но и сюсюкаться так же не собиралась.
- Конечно, мамочка. Я сейчас все сделаю, - радостно воскликнула девочка.
- Вперед, быстренько умываться, чистить зубки и кушать.
- Мамочка, какая ты с утра забывчивая, – укорила ее малышка, поднимая ладонь. При каждом слове, она ловко загибала пальчик: – Еще нужно расчесаться, одеться, а потом только завтракать.
- Моя ты умница. Только все это нужно сделать за 15 минут.
- Я быстро-быстро, мамочка, – довольно кивнула она, скрывшись в ванной.
В свои неполные четыре года она была смышленым и развитым ребенком. Эля очень ею гордилась. Пройдя вновь на кухню, она всыпала горсть сухофруктов в кашу и все тщательно перемешала.