Родом из ниоткуда

К облегчению Завии и Софии, у суда не было вопросов помимо тех, которые касались рассматриваемого дела, но, несмотря на это, Завия вдруг поняла, что с удовольствием воспользуется предложением Софии и заставит это сделать Дамара. Испытывать такой дикий страх, находиться в шаге от пропасти она больше не желала. Судьба преподносила ей возможность, давала шанс начать всё заново, и наёмница решила им воспользоваться.

Преступников допрашивали последними. Наёмники лишь признавались в совершённом, рассказали во всех красках, как убивали родителей Софии, как пытались найти её, как совершали и другие, не менее грязные дела, но твердили, что последние двенадцать лет не преступали закон, будто бы это могло смягчить их наказания. Причины такой законопослушности выяснились позже, когда слово дали Донтару. Он рассказал о том, что запустил имение, оно перестало приносить доход, а как-то его стимулировать не получалось, да и не возникало желания. Он считал эту работу грязной, в отличие от той, которая была у брата. Зависть и восхищение сквозило в его словах. Он с упоением рассказывал о том времени, когда до него доходили слухи о стремительном росте влияния Авенсиса в городе, о его успехе, который грыз Донтара изнутри. Он хотел быть на его месте. Но когда пришёл к брату и потребовал половину, которую он считал своей, получил отказ, более того, Авенсис попросил его больше никогда не переступать порог дома. Ярость захлестнула мужчину, и на последние деньги он нанял большую группу наёмников, которые согласились на его условия, ведь он пообещал, что в случае удачи будет платить им крупную сумму до конца жизни. Эти условия пришлись по вкусу охочим до денег преступникам.

- И всё было бы прекрасно, если бы эти олухи не упустили малолетнюю девчонку! - процедил Донтар.

- Кто был организатором похищения девушки, которая представлялась Софией?

- Я, - выплюнул Донтар и без вопросов продолжил рассказ, он понимал, что шанса на спасение у него уже нет. - Я был практически уверен, что она настоящая, надеялся узнать у неё судьбу родового перстня, - метнул взгляд на руку Софии, - что же, теперь я знаю ответ и на этот вопрос, - расхохотался мужчина, - по крайней мере, я жил, как король. Двенадцать долгих лет вы все пресмыкались и стремились попасть в моё общество.

В его глазах горел алчный огонь, в рядах свидетелей послышались шепотки. Каким бы ненормальным и омерзительным не был Донтар, но он говорил правду, многие из тех, кто пришёл посмотреть на то, как рушится его жизнь, раньше отчаянно желали его общества и внимания.

- Как Вы собирались распорядиться жизнью девушки, если бы узнали ответы на вопросы? - не уделив внимания его браваде, продолжили допрос.

- Устранил бы. Мне не нужен лишний риск.

Именно такого ответа стоило ожидать, и София это знала, но всё же не смогла сдержаться, скривилась, как от зубной боли и отвернулась. Именно в этот момент поняла, что Роланд был прав, нужно всего лишь стереть образ Донтара из памяти. Её семья – матушка с дядюшкой, Завия, и она очень надеялась, что и Роланд станет родным.

К всеобщему удивлению, судьям не понадобилось много времени на принятие решения. И решение это было жестким, но справедливым. Тем, кто лишил столько людей жизни делом или словом, не место среди людей, поэтому они отправятся в иной мир. Казнь назначили на воскресное утро. Преступникам дали три дня на прощание с родными и близкими. Но София считала, что таким образом только ужесточили наказание: провести три дня, зная, что смерть вскоре неизбежно наступит – это испытание. Софии тут же вручили документы и намекнули, что она должна поблагодарить господина Сивьера, который ускорил их восстановление и оформление. Но радости этот миг не принёс, на душе ворочалось гадкое чувство, вызванное встречей с дядюшкой лицом к лицу.

Они не дождались того момента, когда Донтара уводили из зала, и он сыпал проклятьями на всех, кто попадался ему на глаза. Их проводили многочисленные взгляды. Многие примерялись и думали о том, насколько сложно будет работать с юной девушкой, некоторые откровенно побаивались её, видели в ней сильнейшего соперника, женщины восхищались её смелостью и завидовали свалившемуся состоянию.

Но София ни о чём не думала. Она желала скорее смыть с себя налёт этого суда, липнущих взглядов и очиститься от гнетущих мыслей. Почему-то, несмотря на полученные документы и разрешения, она вернулась в дом Роланда, который понимал её чувства и надеялся, что вскоре она придёт в себя и предстанет перед обществом, работниками и перед ним в роли сильной и рассудительной женщины.

- Даже не верится, что всё закончилось, - ровным тоном проговорила она, стоя у окна и глядя на свой дом. - Не верится, что я вернусь туда. Надо будет унести туда Лию и накормить Лойса. Да и вообще, хватит уже пользоваться твоей добротой и гостеприимством, пора уже освобождать тебя от нашего присутствия.

- Не говори глупостей, - Роланд положил руки на её живот и поцеловал макушку. София откинулась спиной на его грудь и прикрыла глаза, - ты можешь остаться.

- Не могу, ты же и сам понимаешь, что нужно многое сделать. Мне кажется, пора вернуть портреты родителей на прежнее место, они были бы недовольны, если бы я бросила этот дом. А давай, теперь ты поживешь со мной? - она не рассчитывала на согласие, скорее, спросила шутя, но Роланд неожиданно согласился.

Он пообещал ей помочь с подбором штата слуг, с домашними делами и, конечно, работой. Им предстоял долгий путь, который София хотела бы пройти рука об руку с ним.