Страница 2 из 106
Данила Трубников месяц назад демобилизовался из армии, служил в роте разведки, и вот свобода, надышаться не мог, душа пела и ликовала. Рядом была любимая девушка, которая ждала два года и дождалась. Машенька Курилина была старше Данилы на три года, но разница в возрасте не смущала парня, какое это имело значение, когда присутствовала любовь, проверенная пятью годами. Молодые люди поцеловались, Машенька засмеялась, широко раскинула руки, запрокинула голову и громко закричала:
- Данилка, я тебя люблю! - Данила закружил девушку, поднял на руки, пронёс несколько метров и осторожно поставил на ноги.
- Я тоже тебя люблю.
- Говорят, если в новогоднюю ночь загадать желание, оно обязательно исполнится.
- И что ты загадала?
- Я хочу от тебя ребёнка.
- Хорошее желание. Пошли, сразу и приступим к его исполнению.
- Да нет, ты не понял, это в будущем, когда поженимся.
- Так и знал, что получу великий облом. А я уже размечтался. Между прочим, не рекомендуется так смеяться над дембелем, которого два года держали на сухом пайке. В том смысле, что я не встречался с представительницами женского пола. Это удар ниже пояса, Машуня, так не честно!
- Честно, честно.... Вот женишься на мне, тогда, пожалуйста, хоть завтра ребёночка заводить начнём.
- Ладно, потерплю, уговорила. Но дай мне время, я не могу так вот, сразу жениться. Надо на свадьбу заработать.
- Конечно, сначала заработать, а потом и другую найти. Вон их сколько, доступных, сами в постель к парням прыгают, и уламывать не надо, только намекни.
- Тогда не держи меня на расстоянии вытянутой руки, я ведь не железный.
- Я всё хочу по правилам: свадьба и по-настоящему первая брачная ночь. Может, это и старомодно, но зато как красиво! Подумай, это же сейчас такая редкость.
- Точно, настоящий раритет. Тебя с твоими понятиями надо в книгу Гиннеса занести - невеста-девственица. Кому бы сказать, что между нами за пять лет ничего не было, не поверят, а если поверят, засмеют.
Машенька прислонилась к Даниле, подняла глаза, вздохнула, полезла в карман и ойкнула.
- Чёрт, сигареты забыла на столике. Пошли обратно.
- Сам схожу, а то ты на своих шпильках постоянно спотыкаешься. И как можно на них вообще передвигаться без риска для здоровья? Я б давно шею себе сломал. Стой и не двигайся.
- Только быстро, - Данила побежал по скользкому тротуару, Машенька крикнула ему вслед, - я согласна, сегодня! - Данила споткнулся, резко остановился и хотел бежать обратно, но девушка запротестовала, - нет, принеси сигареты, - сама же покраснела до корней волос. Щёки горели то ли от мороза, то ли от стыда, что могла сказать такое. Хотя, - рассуждала она, - в её возрасте девчата давно уже занимаются такими вещами, а она всё чего-то опасается, бережёт свою честь. Да кому она нужна, чего её беречь, когда рядом человек, который дорог, да ещё и страдает.... Вдруг ему надоест ждать, девчонок много.
Девушка не сразу заметила группу ребят и, когда услышала громких хохот, зябко поёжилась, оглядываясь по сторонам, улица была пуста. Они быстро приближались, а Данилы всё не было. В душу закрался страх: высокие каблуки не предназначались для бега, поэтому она отошла ближе к обочине и отвернулась в надежде, что Сакко Саркисян её не узнает. Этого парня Машенька боялась и ненавидела всеми фибрами своей души. Почему? Она легко могла объяснить причину своего отношения: (Сакко не давал ей прохода уже полгода, с тех пор как впервые увидел, она подрабатывала летом, продавая шаурму). Он постоянно приставал с грязными намёками, даже денег предлагал за интимные услуги. Сколько раз она, не выдержав его натиска, посылала куда подальше, но это мало помогало. На пустынной улице в пять часов утра встреча с подвыпившим Сакко, да ещё в компании с братьями, не предвещала ничего хорошего. Они всегда по отношению к русским девушкам вели себя нагло и развязано.
- Ба, вы только посмотрите, какая большая удача: рыбка золотая, да ещё одна! - Сакко подошёл к девушке и схватил за руку, Машенька оттолкнула его. Парень покачнулся, ноги заскользили, и он чуть не упал, - Ты что, дура, в рожу захотела?
- Убери свои грабли! - Машенька пыталась стряхнуть его руку со своей, но хватка была железной. - Иди своей дорогой!
- Ха, братан, козочка бодается! - Рафик похлопал брата по плечу, - бери её, чего товару зря пропадать на холодной улице.
- Что, Сакко, кишка тонка, спроси у меня совета, я тебя научу, как таких обламывать, - братья окружили девушку, каждый подбадривал Сакко и давал нужные советы.
Ещё издали Данила заметил пьяную компанию, приставшую к его девушке. Машенька отбивалась, как могла, хамы вели себя нагло, чувствуя свою безнаказанность. Подбежав, Данила отшвырнул одного, который выкручивал Машеньке руки, он отлетел, не удержавшись на ногах, и юзом на боку проехал три метра. Девушка, вытирая катившиеся по щекам слёзы, спряталась за спину Данилы.
- Это кто? - спросил он у девушки.
- Один придурок, надоел до чёртиков, - всхлипывая, прошептала Маша.
Сакко поднялся, сжал кулаки и кинулся на Данилу, братья с гиканьем окружили дерущихся, подбадривая. Данила изловчился, отбросил ногой нападающего, принял оборонительную стойку, стараясь держать дистанцию и не упускать братьев из вида.
- Беги отсюда, живо, - скомандовал он Маше.
- Нет, а ты?! - девушка не хотела оставлять Данилу одного.
- Вон отсюда, - прохрипел Данила, увернувшись от удара, и кулаком разбил нос одному из братьев. Машенька, спотыкаясь и скользя на льду тротуара, побежала в сторону бара, забыв про высокие каблуки и рискуя с каждым шагом сломать ноги.